Колыбельная для вампиров 4 (СИ)

Штейн закрыл глаза, и некоторое время сидел в оцепенении, прислушиваясь к затихающему стаккато лёгких каблучков. Затем он вскочил с кресла и, схватив стеклянную безделушку со стола, что есть силы швырнул её в стену. Раздался жалобный звон стекла, и во все стороны брызнули блестящие осколки. Один из них рикошетом отлетел в его сторону, и задел по щеке. Из глубокого пореза потекла обильная алая струйка, но царапина тут же затянулась.

«Идиотки! Все бабы как есть идиотки! Даже самые лучшие из них… Нет! Ну, надо же было додуматься до такой чуши! Я уж было подумал, что она осознала ошибку, но нет. Хладнокровная дрянь! Нужно было пристрелить её под горячую руку. Всё равно семь бед — один ответ, — Штейн яростно заметался по кабинету. — Дожил! Меня во многом обвиняли, но до такого ещё никто не додумался. Здорово! Оказывается, я ещё и педераст!.. И самое обидное, что это сказала распроклятая девчонка, к которой я действительно испытывал нечто похожее на любовь».

С расстройства Штейн вытащил «Столичную» и налил себе полный стакан водки. Проглотив обжигающе холодную жидкость, он одобрительно крякнул и потянулся к салатнику с хрусткими солёными огурцами. Когда внутри разлилось тепло, он закурил. Под действием только что состоявшегося разговора в его голову полезли давние воспоминания и, в частности, о том, как он впервые встретился с Палевским. Не подозревая о том, Рени ударила его в самое больное место.

Глава 10

Чёрное ожерелье

— И унёс серый волк царевну за леса и долы, прямиком в тридевятое царство, тридесятое государство и стали они там жить-поживать да добра наживать…

— Бабушка, а у них были детки?

— Ну, конечно же, внучек. Иначе откуда взялись бы оборотни?

Антология вампирских детских сказок

ГЛАВА 34. Жизнь иногда бывает невыносимо подлой, главное — не сломаться

Вампирская база в самом начале двадцатого века ещё не имела единого руководства. Старейший по своим соображениям почти не вмешивался в её внутреннее управление, если дело не касалось его генетических экспериментов или контактов с внешним миром. Потому внутренняя жизнь вампирской базы протекала хаотично, разбитая на зоны влияния отдельных групп или даже банд. Поэтому под главенством лидеров на ней сложились самые разные порядки — от вполне демократических до самой жестокой тирании и между ними полный набор промежуточных режимов.

Белокурый мальчик-феникс, красивый как ангел, оказался сразу же замечен вампирами в одном из глухих сел в Европе. Но Томасу не повезло — он угодил в одну из самых жестоких банд. Похитители сразу же его инициировали, хотя в то время ему не исполнилось десяти лет. Причиной послужило то, что он приглянулся вожаку банды, предпочитавшему однополые связи, причём только со своими сородичами. Очнувшись после инициации, по отдельным фразам бандитов Томас узнал, что выжил только чудом, о чём впоследствии ещё не раз пожалел.

Вспоминая прошлое, Штейн и сейчас болезненно поморщился, жалея, что не может ещё раз собственноручно прикончить всех тех сволочей, которые безнаказанно издевались над ним в его вампирском детстве. Пабло, главарь банды в чью безраздельную собственность он перешёл, помимо всего прочего оказался садистом. На первых порах, не выдержав ужасов подневольной жизни, мальчик частенько сбегал, но скрыться от банды было невозможно. При помощи ментала Пабло легко вычислял его местонахождение через ноосферу, а найдя, в наказание отдавал его ближайшим подельникам. Он знал, что таким образом больше всего унизит гордого мальчишку, дух которого он никак не мог сломить, несмотря на жестокие побои.

Поскольку ментал был его единственной зашитой, Томас быстро научился с ним управляться. Уникальные способности позволили ему создать совершенно непробиваемый мыслещит, наличие которого он маскировал внешними мыслями-обманками.

Теперь мальчик мог защитить свой внутренний мир, но ему по-прежнему приходилось терпеть издевательства бандитов. Для своего возраста он был рослым и сильным и дрался как одержимый, но тем хуже было для него. Чем ожесточённой он сопротивлялся, тем сильней ему доставалось. Тогда Томас сменил тактику.

Древний принцип «разделяй и властвуй» действовал безотказно, а умный мальчишка становился всё хитрей и изворотливей. Явных дураков Старейший уничтожал, но слабости делают даже умников дураками, особенно когда есть тот, кто их подмечает и использует в своих целях.

Освоившись в новой для себя среде, Томас начал стравливать бандитов. Внутренние разборки в банде становились всё ожесточённой и дело порой доходило до стрельбы, так что Пабло было чем заняться. Порой он не появлялся дома по несколько дней, а если заходил, то ненадолго и почти не обращал на него внимания, к великому облегчению мальчика.