Колыбельная для жертвы

Игла вошла ему в шею. Нажал на поршень. Из-под клейкой ленты послышался приглушенный вскрик. Мэнсон дернулся… И обмяк.

Лежал, как большой уродливый сверток, перемотанный упаковочной лентой, с бантиком из бельевой веревки.

В такой упаковке я вряд ли смогу вытащить его из багажника.

Перерезал ножом веревку, развязал удавки на горле и лодыжках.

Гораздо лучше.

Позади меня стук металла о металл.

Мужчина в костюме снял цепь, соединявшую две створки ворот, опустил на землю. За его спиной рокотал большой черный BMW, полноприводный. Дождь превратил свет фар в два мерцающих клинка, отражавшихся в мокром асфальте.

Самое время.

38

Парень в костюме подождал, когда его внедорожник проедет на стоянку автомобилей у товарного склада, закрыл ворота и набросил цепь.

Свет фар высветил стену здания оптовиков.

Автомобиль остановился прямо передо мной.

С водительского кресла слез Джозеф. Его левый глаз выглядел еще хуже, чем сегодня утром, он заплыл и стал походить на лиловый грейпфрут. Синяки расползлись по всему подбородку, нижняя губа распухла и треснула посредине. Быстро наклонился к машине, а когда снова выпрямился, в его руке оказалась бита. Решил больше не нарываться на мордобой. Голос угрожающе-хрипловатый, таким обычно серьезные парни говорят.

– Мистер Хендерсон, я полагаю, между нами больше не возникнут недоразумения, с которыми мы столкнулись этим утром?

– Будем надеяться.

Парень, возившийся с воротами, пошел под дождем в нашу сторону. На фоне огней находившегося рядом оптового магазина он казался просто темным силуэтом, пока не подошел к машине. Френсис. Нос разбит в лепешку, к переносице прилеплен кусок бледно-розового пластыря. Вокруг глаз черные круги, как у енота. Макушка перемотана бинтами – это все из-за банки с бобами, не один шов, наверное, пришлось наложить.

Замечательно.

С конца рыжего конского хвоста капала вода, превращая серый костюм в похоронно-черный. Кивнул в мою сторону.

– Шпектор. – Слово вышло слюнявым и каким-то бесформенным.

– Френсис.

Достал из машины черный зонт. Раскрыл, потом распахнул заднюю дверь BMW. Держал зонт над миссис Керриган, пока она выходила из машины на асфальт стоянки.

Миссис Керриган стояла там, под зонтом, и улыбалась мне:

– Мистер Хендерсон, вы здесь. Как приятно. – Показала на краденый «ягуар»: – У вас есть для меня подарочек?

Я не шелохнулся.

– Где Хитрюга?

– О да, вы такой властный! – Кивнула головой Френсису: – Давай сюда дружка мистера Хендерсона.

Хмыкнула. Френсис отдал ей зонт и скрылся за внедорожником. Что-то звякнуло. Потом хрустнуло. Появился Френсис – согнувшись, он тащил, ухватив под мышками, неподвижное тело. Оно было наполовину завернуто в полимерную пленку, на которой виднелись бордовые и ярко-красные пятна. Человек был голый.

Френсис остановился прямо напротив капота BMW, свет фар просветил пластик. Это точно был Хитрюга. Лицо и тело в синяках и ссадинах, бледная кожа покрыта кровью. Марлевая повязка на том месте, где когда-то был глаз.

– Он живой?

Френсис опустил тело на землю, потом сел на корточки и приложил пару пальцев к его шее. Подержал немного, встал и кивнул:

– Еще тикает. – В последовавшей за словами ухмылке не хватало трех зубов. – Еле-еле.

– Ну что, мистер Хендерсон, один заложник есть. Теперь ваша очередь.

Справедливо.

Багажник «ягуара» открылся. Я прислонил трость к бамперу, потом наклонился и ухватил безжизненное тело Мэнсона за грудки. Приподнял, перевернул набок, пока голова и грудь не свесились за край багажника. Ухватился руками за воротник и ремень, вытащил из багажника и положил на асфальт. Оставил лежать лицом вниз, под дождем.

– Бухгалтер мафии, одна штука.

Она встала на цыпочки, посмотрела на Мэнсона:

– Он жив?

– А вы как думаете?

– Может быть, он притворяется.

– Тогда он великий актер, если он вообще актер. – Я ухватился за упаковочную ленту, перетягивавшую руки, и потянул руки вверх, поднимая грудь Мэнсона с земли. Другой рукой схватил его за указательный палец и загнул назад, сильно. Потом проделал то же самое с другим пальцем. Так и продолжил, один за другим. Закончил мизинцем. Он даже не дернулся, вот только когда очнется через четыре часа, болеть будет невыносимо.

– Хотите, сделаю то же самое с другой рукой?

Миссис Керриган осторожно прошла между лужами, капли дождя отскакивали от зонта и блестели.

– Пол Мэнсон… – Остановилась метрах в двух. Облизала вишнево-красные губы. – Переверни его. Лицо хочу увидеть.

Я перевернул его на бок, толкнул. Он растянулся на мокрой земле. Дождь застучал по лицу и по куску ленты, залеплявшей рот.

– Так, так, так, Пол Мэнсон. – Рассмеялась. – Вот так вот бывает, когда человек ведет себя как назойливый наглый мудозвон. Теперь уже не так весело, мать твою?

Я толкнул его ногу носком ботинка:

– Могилка в лесу готова, его дожидается.

– Знаешь, так нехорошо поступать. Я думала, ты его слегка придушишь, привезешь сюда, когда он еще дрыгаться будет, так чтобы я могла оказать ему последние почести. – Она сунула руку в карман и вынула маленький черный пистолет. – Но важен не подарок, а внимание. Правильно?

Вот черт… Я потянулся к пояснице…