Колыбельная Кассандры

От первого глотка из кубка стало весело, так весело, что я, не сдержавшись, пустилась в пляс, и животные повторяли за мной движения. От второго глотка я почувствовала такую силу, словно в грудь поместили целую гору — с лесами, камнями и верхушкой, терявшейся в облаках. От третьего глотка ужасная злость закипела во мне, будто лава расплавилась внутри Везувия и готова вот-вот перелиться через край.

Тогда я закричала и повела свою армию в бой. При выходе из леса нас ждали фаланги противника. Сталь сияла в лунном свете так, что резало глаза, будто от лучей самого яркого солнца. Хоругви развевались на их кизиловых сариссах [9].

Бронзовые коринфские шлемы скрывали лица солдат, и огромные гребни из конских волос развевались на ветру. Как только враг увидел нас — страшный грохот раздался. Тысячи махайр ударили одновременно по щитам, и дрогнула моя армия.

Но волшебный напиток, приготовленный Жозефой, сделал меня бесстрашной. Я закричала диким голосом, и мои воины ответили мне. Желание разорвать стройные ряды противника, кромсать их тела, вырвать их сердца переполняло меня. И начался не просто бой. Это был праздник крови. Это было торжество смерти. Это была битва богов.

Мои верные воины сражались не на жизнь, а на смерть. Как я гордилась ими! Среди них были видом полностью животные, реальные или же фантастические. Ангелы были со мной — ведь они тоже не люди и не птицы! Значит, и победа была моя.

Вот мы смели строй фаланг, многие латники лежали, и гиены еще у живых глодали их лица. Мои смелые воины вырезали сердца из-под бронзовых лат и поедали их на глазах умирающих. Стоны и крики раздавались на поле битвы. Кровь плескалась уже по колено.

Я искала своего главного врага. Не хотела, чтобы кто-то другой убил его до меня. Наконец мы встретились. Все остановились и молча наблюдали за ходом нашего поединка. Всех мы превзошли в ярости и жестокости. Сердце возликовало, когда мой меч вонзился в грудь воина.

Молча упал он на колени передо мной. Скатился шлем с его головы, и я увидела его лицо. Ужас ледяным кольцом обхватил меня, когда я увидела, кого убила. Я захотела умереть сама, потому что жизнь без него теперь ничто для меня. Такая победа хуже смерти. Целый мир будет тесным как скорлупа ореха — ведь не будет там его со мной.