Колыбельная Кассандры

— Что ж, могу поздравить. Дневники действительно существуют, Гвен нашла два из них. О чем забыла рассказать ваша шпионка Уна. Действительно они спрятаны в тайниках. А именно… — Кассандра позволила себе драматическую паузу. В полнейшей тишине она закончила свое триумфальное выступление: — В куклах.

— Но… — возликовал доктор, — мы теперь имеем шанс узнать истину! У нас есть по крайней мере одна кукла. Та, которую вы обнаружили на месте убийства Гвен.

— Мы как раз собирались прочесть то, что в ней было, — доброжелательно произнес агент, высматривая разрешающий жест Кассандры.

Закатив глаза, девушка махнула рукой:

— Читайте, чего уж там. Скоро мы начнем печатать бюллетень расследования в местной газете.

Тишина в кабинете стала такой густой, что ее можно было нарезать ножом на ломтики и раскладывать на тосты.

Завещание сэра Эбнера Проспера Барта, эсквайра

«Только мне известна истина о горестях, преследовавших меня и моих несчастных детей. Я всегда говорил, что лишиться жены тяжелее, чем потерять душу. Но злой рок доказал мне, что одно без другого для меня не существует. Только Сара понимала мои страдания, только она, моя бедная жена, могла утешить и вселить надежду на сохранение тайны и чести нашей семьи.

Печальна судьба моя как супруга, но в качестве отца я испил чашу страданий еще горших. Младшие дети, не знавшие благотворного влияния родной матери на их воспитание, так и остались неприрученными и чужими. Слава Богу, один из них был рожден мальчиком. Так утешался я, бросая первую горсть земли в могилу почившей жены.

Жестокая ошибка. Эдвард не мог не то что наказать раба за безделье, но даже отдать распоряжение об этом управляющему. Проезжая мимо столба, он каждый раз бледнел, с трудом сдерживая постыдную слабость.

Ничего удивительно в том, что Господь наслал ураган нашему благословенному до тех пор острову! Если некому передать поместье в будущем, зачем возделывать землю в настоящем? Эдвард лишь проявлял позорное милосердие и жалость к тем, кого мы призваны приструнить, направить, уберечь от греха и лени.

Господь забрал надежду и любовь. Сначала Эдвард, потом Эмили. Но мучения мои на этом не закончились, много еще горя приготовлено было для меня. Лидия, моя маленькая, недалекая дочь, уступившая старшим ум и красоту, но оставившая для себя главную добродетель — почитание родителя, — начала упорствовать в страшном заблуждении.

Она считала, что Эмили не утонула, случайно упав в озеро, но что злокозненный грубый крестьянин, ошивавшийся около нашего поместья, убил ее. На берегу нашли свежевырытую яму с трупом собаки. О, Гектор, он все равно подох бы от тоски по горячо любимой хозяйке.