Колыбельная виски

Я бы хотела сказать, что я не искушена, но это так. Но даже в этом случае у нас нет ни единого шанса на то, что у нас есть время до того, как ворвется Дженни и потребует, чтобы мы отправились смотреть подарки. Я стону:

— Если мы не встанем сейчас, она придет за нами, — я встаю с кровати и подмигиваю через плечо. — Я разберусь с тобой позже, секси.

Джейс такой милый, когда расстроен. Он бормочет себе под нос о синих яйцах и блокирующих член Сантах, а я не могу перестать хихикать над его ситуацией. Он слезает с кровати, хватая с пола свои брюки. Он как раз застегивает их на своем все еще твердом члене, когда я подхожу и нежно целую его, а затем провожу рукой по его выпуклости.

— Не дуйся. Это же Рождество.

Он рычит, буквально рычит, прежде чем игриво шлепнуть меня по заднице. Я быстро выбегаю из комнаты, хихикая, направляюсь в гостиную, Джейс быстро идет за мной по пятам.

Под елкой еще больше подарков, чем было, когда я ложилась спать. Я смотрю на Джейса, и он улыбается мне. Качаю головой и говорю:

— Что ты сделал?

Он продолжает улыбаться, наблюдая, как Дженни переходит от подарка к подарку. Она переминается с ноги на ногу, такая взволнованная.

— Можно я открою их сейчас? — спрашивает она с криком.

— Успокойся, детка. Сначала мы позавтракаем, а потом ты сможешь порыться в подарках. Хорошо? — говорю я ей.

— Разве я не могу открыть один прямо сейчас? Пожалуйста, — хнычет она.

Я смотрю на Бетани и Джейса, и они оба кивают, взволнованные не меньше, чем она.

— Хорошо, ты можешь открыть один подарок, а потом мы позавтракаем.

Она начинает с самого большого подарка. Когда она видит, что это дом мечты Барби, она начинает визжать.

— Смотри, что Санта принес мне.

Она не ждет, пока мы ответим, просто хватает другой подарок. Вот тебе и первый завтрак. Не успеваю я оглянуться, как мы все открываем подарки. Когда открываю подарок Джейса, я начинаю плакать.

— Вау.

Это серебряный браслет с шармом в виде двух переплетенных сердец на одном из звеньев. Я присматриваюсь, и на нем выгравированы слова «Навеки в моем сердце». В шарм вкраплены маленькие бриллианты. Это точно такой же браслет, на который я обратила внимание, когда мы покупали рождественские подарки для Дженни. Должно быть, я смотрела на него достаточно долго, чтобы он обратил внимание, потому что я никогда об этом не говорила.

Я смотрю на него, чтобы сказать «спасибо», но останавливаюсь, когда вижу, что он держит в руках. У него на коленях лежит фотоальбом, который я ему сделала. Я работала над ним несколько часов, перебирая все фотографии, которые у меня были. Он заполнен фотографиями из жизни Дженни. Я постаралась добавить все важные моменты ее жизни: каждый день рождения, праздник, первый день в школе… Я даже добавила фотографии ее УЗИ и меня, когда я была беременна. Я как раз собираюсь спросить, нравится ли ему это, когда он посмотрел на меня блестящими от слез глазами.

— Это лучший чертов подарок, который мне когда-либо дарили.

Джейс

Я все еще лежу в постели, наполовину проснувшись, наполовину засыпая. Джули прижалась ко мне, глубоко дыша во сне. Я не шевелюсь, давая ей отдохнуть, и думаю о вчерашнем дне. Мама делала каждый праздник особенным: еда, веселье, семья. Каждый из них — это воспоминание, которым я дорожу, но ни один из них не сравнится со вчерашним. Провести этот день с моей маленькой девочкой, моей женщиной и Бетани было идеально.

Легкий толчок в бок прерывает мои мысли о Рождестве. Я поворачиваю голову и вижу, что Джули все еще крепко спит. Секунду спустя я снова чувствую его. Оно едва заметно, просто легкое движение.

Какого черта?

Внезапно меня буквально осеняет — это ребенок.

Я осторожно переворачиваюсь, укладывая Джули на спину, и вытаскиваю руку из-под нее. Кладу руку ей на живот и жду. Проходят минуты, но я ничего не чувствую.

Наверное, это было мое воображение.

Как только я начинаю отводить руку назад, ребенок шевелится. Опять же, это почти незаметно, но оно есть.

Мой ребенок двигается. Это чертовски удивительно!

Джули уже давно чувствует его движения. Она всегда кладет мою руку на свой бугорок и спрашивает, чувствую ли я его. Я пытался, даже соврал и сказал ей, что да, но я никогда раньше не чувствовал его движения. Я снова чувствую ребенка и улыбаюсь. Ожидание того стоило.

— Итак, ты наконец-то почувствовал ребенка?

Я перевожу взгляд на лицо Джули и понимаю, что она все это время знала, что я лгу.

— Тебя разбудили толчки?

Она качает головой, и улыбается сонной улыбкой.

— Нет. Это ты. Ты наконец-то почувствовал, как ребенок шевелится? — снова спрашивает она.

Я киваю.

— Да. Если это мальчик, он не будет защитником. Мой сын будет нападающим.

Джули смеется.

— Это может тебя взволновать, но для меня это звучит не слишком хорошо.

— Это больно?

Черт! Я даже не задумывался об этом.