Колыбельная звезд

Джиллиан и Грейс надели одинаковые широкополые соломенные шляпы, купленные Джиллиан на остановке у бензоколонки, недалеко от границы между Джорджией и Южной Каролиной. Был еще только март, но солнце так припекало, что, когда они вышли из дома, пот струился у Джиллиан между грудями. Они были сейчас полнее, готовые питать растущего в ней ребенка, и тяжесть их ощущалась под хлопком ее блузки.

Джиллиан прижала руку к животу и остановилась, ощущая движения ребенка. Марта назвала ей акушера в Чарльстоне, и Джиллиан твердо намеревалась прибегнуть к его услугам. Скоро. Было так легко отдаться естественному ходу событий: ее отяжелевшее тело, растущий ребенок, налившаяся грудь, ускоренный бег крови по жилам. Джиллиан чувствовала себя как болото во время прилива, кишевшее содержимым, что дарило жизнь, и в то же время совершенно безучастное по отношению к самому процессу.

Когда они пересекли дорогу, тянувшуюся во всю длину острова, теснившуюся между океаном и заливом, Джиллиан затаила дыхание. Она словно боялась, что любимое болото исчезло вместе с бабушкой Джиллиан, ускользая от нее дюйм за дюймом, пока его не осталось вовсе.

Пирс далеко вдавался в залив, и они медленно шли вдоль него, позволяя своим чувствам медленно воспринимать виды и запахи. В конце пирса Грейс помогла матери расстелить пляжное полотенце, и они сели рядом, глядя на залив во время отлива. Перед ними влажно поблескивали обнажившиеся корни растений, а они сидели, болтая ногами в ритме влажной музыки болот.

Джиллиан вглядывалась в даль, прикрыв глаза полями шляпы, как будто встречая старого друга после долгого отсутствия, и чувствовала, как сжимается ее сердце. Она всегда испытывала особую привязанность к этому месту, словно в ее жилах текла соленая болотная вода. Молодая женщина с прищуром смотрела на переплетающиеся между собой заливы и устья речек на простиравшемся перед ней острове. Они образовывали узор, подобный дереву: вода в них как бы тянулась испытующими пальцами к источникам, наполняющим их берега, и протягивала руки к тому, что расширяло территорию и заставляло танцевать содержимое глубин.

Джиллиан глубоко вздохнула, ощущая запах соли и согретой солнцем травы. Ее взгляд задержался на гнезде скопы, поместившемся на высокой ветви обнажившегося голого кипариса. Я дома, думала она, ощущая тепло бабушкиного прикосновения в солнечном тепле. Казалось, сердце Джиллиан, холодное и ожесточенное, вытащили из болотной грязи и начисто отмыли в соленой воде, вновь заставив его биться.

Большая белая цапля величественно выступила из высокой травы и стояла на мелком месте. Она выгнула шею в поисках пищи, не сознавая своего величия.

Грейс вложила руку в руку матери, кожа ее была гладкой и теплой.

Джиллиан смотрела на маленькую ручку, угнездившуюся в ее руке, потом в светло-карие глаза девочки и на россыпь веснушек на вздернутом носике, словно она в первый раз видела этого ребенка. Джиллиан откашлялась.

– Красиво, правда?

Грейс брыкнула ногами, и Джиллиан снова увидела красные туфельки. Те, которые были ей на размер малы и однажды уже были выброшены. Она сначала открыла рот, чтобы что-то сказать, но нежная мягкость профиля девочки, смотревшей на снежно-белую цаплю, заставила Джиллиан беззвучно его закрыть. Она снова повернулась посмотреть на прекрасную белую птицу, болтая ногами в одном темпе с Грейс.

– Это твое самое-самое любимое место во всем мире? – прошептала Грейс.

Джиллиан почувствовала, как улыбка зародилась в уголках ее рта.

– Да, я так думаю, – сказала она, не отрывая глаз от цапли.

– И мое тоже. – Грейс сильнее стиснула руку Джиллиан.

Они сидели так долго, молча держались за руки и созерцали красоты болот. Скопа поднялась из своего гнезда, расправила крылья, сверкающие снизу белизной. Хлопая крыльями, птица поднялась над водой, а потом, ногами вперед, ринулась вниз, вцепившись когтями в свою жертву. Она снова уселась на голом кипарисе и принялась за еду, позволила заливу снова погрузиться в жужжание насекомых, нарушаемое случайными всплесками воды.

– Она и ее пара каждую весну возвращаются в это гнездо. Ты знаешь, эти птицы спариваются на всю жизнь.

Джиллиан и Грейс повернулись на голос Линка. Он надел темные очки, так что Джиллиан не могла видеть его глаза, но она чувствовала, как взгляд молодого мужчины устремлялся к ней.

– Какое превосходное свойство, – пробормотала Джиллиан, стараясь подняться.

Линк сделал пару шагов к молодой женщине и, взяв ее за руки, помог Джиллиан встать.

– Спасибо, – сказала она, отряхивая сзади брюки. – Надеюсь, ты не сорвал спину.

Темные очки уставились на Джиллиан:

– Нет проблем. Я однажды помог вернуть в воду выбросившегося на берег кита. Тебе с ним не сравниться.

Какое-то мгновение Джиллиан присматривалась к Линку с легким изумлением, но губы ее дрогнули в улыбке.

– Прости, я не хотел это сказать, – нахмурился он.