Колыбельная звезд

– Папа вернулся домой. Они ссорились по-прежнему, но я перестала прислушиваться. Мне это стало безразлично. Я была для них невидимкой. Я подумала, что, если я притворюсь, что и они невидимы, мне не будет так обидно.

Линк на мгновение отвернулся.

– Ты выяснила, кто была эта женщина? Ты не слышала, чтобы твоя мать упоминала ее имя?

– Нет. А если и слышала, то я забыла.

Джиллиан хотела встать из-за стола и налить себе еще кофе, но мужчина схватил ее за обе руки.

– Ты уверена? Ты же жила с ними. Может быть, ты что-то видела и сочла за благо промолчать?

В глазах женщины вспыхнул гнев.

– Нет. И почему ты задаешь мне эти вопросы о моем отце? Какое он имеет к чему-либо отношение?

– Мне нужно только имя, Джиллиан. Неужели ты не помнишь имя?

Она вырвала свои руки и встала, разочарование и гнев отражались в ее глазах.

– Почему ты мне не доверяешь?

Линк тоже поднялся. Тени в слабо освещенной комнате скользили по мускулам и коже на его груди.

– А почему я должен тебе доверять?

Джиллиан отступила от него. Она не могла ясно мыслить, когда он был так близко. Он был прав, говоря о еде. У нее всегда была потребность привлекать к себе людей, делая для них что-то. Она научилась этому от родителей. Дружбу Линка она хотела завоевать на своих условиях. Только теперь это было невозможно. Они долго стояли напротив друг друга, слушая, как дождь и ветер бьются о стены и крышу дома. Слезы жгли ей глаза.

– Кто, по-твоему, послал тебе деньги, чтобы ты мог уехать отсюда?

Широко раскрыв глаза, он сделал шаг по направлению к ней, но потом остановился.

– Это был мой неприкосновенный запас, который мне дала бабушка на тот крайний случай, если мне придется уехать от родителей и вернуться сюда. – Джиллиан вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Я подумала, что, когда ты в тюрьме, это и есть крайний случай. И я послала эти деньги анонимно начальнику полиции Веберу. Я знала, что могу положиться на него, что он отдаст тебе деньги.

Линк запустил руки в волосы, потом взглянул на нее.

– Я не знал. – Он сделал шаг к ней. – Пожалуйста, Джиллиан, не плачь…

Джиллиан протянула руку, не давая ему подойти ближе.

– Мне нужно сказать тебе еще кое-что.

Джиллиан вышла из кухни в гостиную и, опустившись на колени перед диваном, сунула под него руку в поисках коробочки.

Сначала она пришла в панику, обнаружив там только пыльные игрушки и мелочь, ведь она помнила, что засунула коробку именно с этой стороны, но затем подвинулась правее, и на этот раз ее пальцы уперлись во что-то маленькое и твердое. Джиллиан села и достала коробку.

Обернувшись, она не удивилась, что Линк последовал за ней и стоял в дверях.

– Коробка Лорен, – сказал он нетвердым голосом.

Джиллиан кивнула и, подойдя к нему, вложила коробку ему в руку. При вспышке молнии в комнате стало светло как днем. Свет лампочек потускнел, как бы в благоговении. Джиллиан увидела, как длинные изящные пальцы Линка сжали темное дерево, и вышла из комнаты, ожидая громового раската.

Глава 18

Когда Линк подошел к дивану и сел, глядя на коробочку, как на готовую к нападению медузу, его удивило, что руки не дрожат. Он знал, что Джиллиан в комнате сейчас не было, и был этому рад. Он не знал почему; какие бы эмоции ни овладели им при открытии коробки, он не хотел ее обидеть.

Линк перевел взгляд на открытую дверь, собственные мысли изумляли его. С каких это пор чувства Джиллиан стали так важны для него?

Дождь хлестал по стенам дома, ветер бился о крышу, побуждая Линка к действию, и тот медленно открыл коробку. Внутри он сначала увидел деревянную звезду и достал ее, странным образом ощущая на ладони тепло дерева. Линк улыбнулся, вспоминая, что он сказал Джиллиан, отдавая ей звезду – вот твоя звезда здесь на земле. Ты можешь заставить ее сиять и никогда не позволяй никому тебя в этом разуверить. Сейчас Линка не смущал его юношеский идеализм. Занимаясь с коробкой, он почувствовал, что, если у него еще и оставался какой-то идеализм, сейчас ему будет положен конец.

Линк положил звезду перед собой на стол и достал из коробки потертый листок бумаги, затем медленно развернул его, складка посередине слегка надорвалась. Второй раз за эту ночь он почувствовал, как будто кто-то держит его голову под водой; ощущение, что он тонет, было настолько сильным, что мужчина начал задыхаться.

Сначала Линк опознал свой собственный почерк, а потом уже перешел к содержанию письма. Ему казалось, что он явно видит свою молодую руку с зажатой в ней ручкой, летающей по бумаге, видит слова, написанные кровью сердца.