Колыбельная

Ничего не зная о Клинге, он ненавидел его. И получил бы удовольствие от его смерти, даже если бы Геррера ничего ему не рассказал.

Что было весьма возможно, потому что откуда Геррере узнать про груз Цу, который должен прибыть в следующий понедельник, когда даже Исаак еще не знал этого?

Гамильтон стоял рядом с Клингом и улыбался при мысли о том, как удивились бы их соседи, узнав, что и он, и этот здоровенный блондин вооружены.

* * *

Клинг вышел из поезда на Броган-сквер и поднялся наверх. Было все еще морозно, но солнце уже начало светить чуть ярче. Сначала он позвонил Карин Левкович, договорился с ней о встрече и пошел по направлению к ее офису, который, кстати сказать, находился в здании штаб-квартиры департамента полиции. На уровне третьего этажа оно соединялось переходом с домом, в котором размещался уголовный суд. По переходу арестованных водили на судебные заседания. Два старых серых строения походили друг на друга как сиамские близнецы. Он поднялся по низким широким ступеням к подъезду, прошел через массивные бронзовые двери, показал удостоверение полицейскому в форме, который сидел у входа за столом, и поднялся лифтом на пятый этаж. Написанный от руки указатель подсказал ему верное направление к офису. Потом он наткнулся на другой указатель с буквами ПСАС, потом на такой же третий и наконец нашел наполовину застекленную дверь с вывеской «Психологическая служба акклиматизации при стрессах».

Он посмотрел на часы: без пяти два.

Постучал в дверь и вошел.

Клинг оказался в маленькой приемной. Напротив входа — еще дверь, плотно закрытая. Два удобных кресла, лампа, вешалка с двумя пальто, несколько экземпляров журнала «Пипл». Клинг разделся, сел в одно из кресел и взял журнал с Майклом Джексоном на обложке. Через несколько секунд из кабинета вышел полный мужчина с испещренным прожилками носом старого пьяницы. Он направился к вешалке, снял свое пальто и вышел, не сказав Клингу ни слова. Он выглядел как тысяча других сержантов, которых знал Клинг. Секундой позже из кабинета вышла женщина.

При виде ее он встал.

— Детектив Клинг? — спросила она.

— Да.

— Я — Карин Левкович. Входите, пожалуйста.

Короткие каштановые волосы, голубые глаза. Одета в серое платье, на шее жемчужное ожерелье, на ногах — кроссовки «Рибок». Он решил, что ей двадцать шесть—двадцать семь лет. Приятная улыбка.

Клинг прошел в кабинет — не больше приемной. Деревянный стол, кресло за ним. Кресло перед ним. Несколько дипломов в рамке на стене. Фотография уполномоченного по делам полиции, тоже в рамке. Другая фотография — портрет мэра.

— Прошу вас, — сказала она, указывая на кресло перед столом. Клинг сел.

Карин подошла к своему креслу.

— Ваш звонок удивил меня, — сказала она. — Вы знаете, что Эйлин была здесь сегодня утром?

— Нет.

— А я думала, она…

— Нет, она не знает, что я звонил вам. Это моя собственная идея.

— Понятно.

Она изучала его. Казалось, Карин принадлежит к типу женщин, которым нужно носить очки. Он задумался, нет ли у нее контактных линз. Ее глаза казались очень голубыми. Иногда такое бывает при контактных линзах.

— Что бы вы хотели со мной обсудить? — спросила она.

— Эйлин говорила вам, что мы прекратили встречаться?

— Да.

— Ну и?..

— Что?

— Что вы об этом думаете?

— Мистер Клинг, прежде чем мы продолжим наш разговор…

— Я знаю, конфиденциальность. Но я не прошу вас рассказывать, что Эйлин сообщила вам по секрету. Я хочу узнать вашу точку зрения на…

— Я понимаю. Мою точку зрения. Но и тут есть определенная трудность, вам не кажется?

— Нет, не кажется. Я хочу знать, считаете ли вы… этот… этот… хорошо, разрыв, только так я могу назвать происшедшее, считаете ли вы его хорошей идеей?

— А если я вам скажу, что все, что хорошо для Эйлин, — хорошая идея?

— Вы думаете, наш разрыв — это хорошо для Эйлин?

Карин улыбнулась.

— Прошу вас, пожалуйста… — сказала она.

— Я не требую делать что-либо за спиной Эй…

— Да? Не требуете?

— Мисс Левкович… мне нужна ваша помощь.

— Да?

— Я… я в самом деле хочу быть с Эйлин. Пока она не справится со всем этим. Я думаю, что ее желание… расстаться — это неестественно.

— Нет.

Клинг смотрел на нее.

— Нет, я не буду советовать ей возобновлять ваши отношения до тех пор, пока она сама этого не захочет.

— Мисс Левкович…

— Точка, — сказала Карин.

* * *

Гамильтон увидел, как он сбегает по ступеням старого здания штаб-квартиры департамента полиции и идет быстрой походкой. Похож на человека, которого кто-то разозлил. Светлые волосы развеваются на ветру. Гамильтон ненавидел этот город. Никогда не знаешь, что будет в нем с погодой через минуту.

Сейчас солнце светило очень ярко. Но ветер был просто свирепым. Его порывы гнали газеты вдоль тротуара, люди шли, согнувшись, в раздуваемых ветром пальто. Он держался за Клингом, зная, что в этом переполненном людьми районе, наводненном полицейскими, как тараканами, у него нет шансов, застрелив Клинга, спокойно уйти. «Боже, как быстро он идет!»

Гамильтону приходилось поторапливаться, чтобы не отстать от Клинга.

«Куда, черт возьми, он направился?»

Коп уже прошел мимо входа в метро.