Кома

Эмаль ванны была модно окрашена — в красновато-бордовых разводах. Вокруг — полупустое помещение, и, как и в других недостроенных зданиях, здесь имелось полным полно всяких досок, стружки, пыли, гвоздей… Множество балок соединяли стены и вертикальные подпорки, на них стояли банки с красками, валялись кисточки и прочий строительный хлам. Из мебели тут находились только два стареньких стула с рваной обивкой и эта ванна с дико раскрашенной эмалью. Вообще, в таком захолустье это чудо искусства смотрелось вычурно и абсолютно неуместно. Неужели в ней мылись таджики после тяжелой работы?

Поскольку к моему зрению вернулась острота, я смогла приглядеться и тут уже невольно вскрикнула. Ванна была красной не по задумке изготовителя! Это была моя кровь!

С возвратом всех чувств вернулась и боль. Руки и ноги саднило, и я поняла, что потеряла немало крови, но раны не смертельны: ни один важный орган мне не задели, в основном досталось именно конечностям.

Я попыталась подняться и схватилась с этой целью руками за бортики ванны, но то ли они были слабы, то ли ванна была скользкая из-за крови, так что ладони поехали вниз, вместе с верхней частью туловища, которую я успела приподнять.

На мой крик сбежались мучители.

— Итак, — сказал Клещ, держащий в руках… клещи, — после долгого сна наша спящая красавица наконец очнулась. Не думал, что ты такая слабачка! А строила-то из себя! — Оба рассмеялись. — Расскажи-ка нам, деточка, как тебе это удалось? Уж и по щекам были, и нашатырь давали, и водку…

— Водку? — удивленно переспросила я.

— Она хочет еще, — резюмировал Пес, и оба опять заржали. М-да, похоже, мои намеки сходить проверить голову не возымели действия. Они по-прежнему считали, что им лечение ни к чему. — Пора кончать с ней! Я думал, будет веселее!

— Согласен, — кивнул Клещ. — Пистолет у тебя?

— Нет, в комнате. Сейчас сбегаю.

Я не испытывала ужаса. Только внутреннюю решимость совершить правосудие. Когда Пес покинул помещение через проем с отсутствующей дверью, я резко взмахнула ногой и попала расслабленному и безмятежному Клещу прямо в нос. Он взвыл, а я, не теряя ни секунды, вскочила на обе ноги, просунула руку под футболку, достала из незаметного снаружи маленького свежепришитого кармана острое лезвие и перерезала ему сонную артерию. Все происходило в считанные секунды. Клещ схватился за шею рукой, как будто мог остановить хлещущий фонтан. Наша общая кровь перемешалась на дне ванны…

— Что там? — крикнул из смежного помещения Пес, услышавший вскрик, а потом всхлип подельника.

Я поняла, что сейчас он прибежит с пистолетом, и тогда мне придется несладко, поэтому попыталась вылезти наконец из ванны, но снова поскользнулась; упав, приложилась затылком о крашеный чугун, а сверху на меня взгромоздился все еще истекающий кровью, но уже мертвый Клещ. Лезвие в суматохе выпало из рук и затерялось в красном озере… Всё моя проклятая невезучесть во второй жизни!

С обеспокоенным выражением лица в проеме показался Пес с пистолетом наготове. Я как раз старалась спихнуть с себя труп, в котором бандит признал своего приятеля, и, не раздумывая, направил в мою сторону дуло пистолета. В последний миг я успела приладить Клеща обратно, и пуля угодила в него. Та же история приключилась и со следующими тремя. Поняв, что это бесперспективно, убийца отбросил пистолет и кинулся брать меня голыми руками. Он резко отпихнул тело бывшего дружка на другой край ванны, как будто тот во мгновение ока стал для него ненужным мусором, поднес к моей шее свои толстые, широкие лапищи и начал душить. Но я и к этому была готова. Помогло то, что Пес душил меня не вытянутыми руками, а склонившись близко к моему лицу. Очевидно, желал насладиться зрелищем уходящей из моих глаз жизни. Быстрым движением, пока еще организм не успел ощутить кислородное голодание, я вмазала ему лбом по носу. Да, Иван был прав, этот прием всегда работает! Самый болезненный удар — в пах и в нос.

Пес тут же отпустил меня и схватился руками за лицо. Пользуясь временной свободой, я ужом выскользнула из ванны на пол и одним рывком кинулась к пистолету. Однако противник был проворен! Когда я приблизила ладонь к оружию, Пес подбежал и с силой наступил на нее ногой. Я взвыла, а он не убрал стопу, а только начал сильнее давить. Тогда левой рукой, пытаясь мысленно отключиться от боли, я влезла под футболку, достала металлический штырь, толщиной со спичку, длиной с ладонь, и одним движением, со всей силы и с громким рыком пронзила его стопу, обутую в замшевый ботинок. Он заорал и начал материться, задрав ногу и обняв ее руками, я же схватила пистолет, но левой рукой, так как правая ладонь сильно болела, и, видимо, по этой причине промазала, попав Псу в плечо вместо головы. От выстрела у меня пистолет выпал из ослабленных рук, а бандит дернулся назад, оступился и повалился на спину. Времени поднимать оружие и добивать злодея у меня не было. И не было также уверенности, что в своем теперешнем состоянии (включая невезучесть) я смогу это сделать. Поэтому я просто бросилась наутек.