Кома. Эшелон (СИ)

— Потому, что я ввела себе и майору антидот. Тот который я успела сделать. Почти все, кто работал над ним погибли. В том числе, похоже и на основной базе.

— Значит ваше лекарство действует? Чего Вам тогда бояться?

— Не совсем действует. Антидот просто замедлил течение болезни. Я получила передышку и продолжала работать над созданием другой, более совершенной сыворотки. Успела её изготовить и ввела себе, как и майору. Я применила методику, которую применили при создании изначального лекарства от ВИЧ инфекции. То есть работаю с суперпаразитами. Сколько так будет продолжаться, я не знаю. Скорее всего, я проиграю эту гонку. Либо умру, либо…

— Что? — Смотрел на неё внимательно.

— Либо превращусь не понятно во что. В нечто. Во мне и в майоре уже начались изменения на генетическом уровне. Просто это сейчас пока не заметно. Я испытала уже четвёртую сыворотку.

— Ничего себе. — Услышали мы восклицание Артёма. Я оглянулся. Он смотрел на Лидию Захаровну. — Вы сами над собой опыты проводите?

— У меня нет выбора. Каждый раз, новый препарат тормозит генетические изменения, но не останавливает. А потом изменения начинают убыстрятся. И я ввожу новую сыворотку. И я не знаю конечный результат.

— Ладно. Вы сказали, что двое детей так же не могут пойти с нами. Почему?

— Всё дело в том, что с самого начала, когда новое лекарство показало свою тёмную сторону, было замечено, что не все погибают, как я уже сказала, так как имеют иммунитет против этого вируса. Но появились и такие, которых вирус начал изменять. Пример, опять же мантикора. Мы выявили людей, предрасположенных к мутации. И стали их изучать. Их свозили сюда на «Объект № 2».

— И сколько вы сюда свезли их? — Я почувствовал, как волосы зашевелились у меня на голове.

— Порядка трёх десятков. Ещё пара десятков была на «Объекте № 1»

— Твою мать то! — Выдохнул Николай. — Марк, надо рвать отсюда когти.

Я же продолжал смотреть на женщину. Потом спросил:

— И в какой-то момент что-то пошло не так?

— Да. Часть сумела вырваться, когда они полностью обратились. Кого-то мы заперли в комнатах. Что с ними, я не знаю. Они, почти во всех помещениях вывели из строя видеокамеры.

— Но часть сумела вырваться на свободу?

— Да. В том числе и два особых экземпляра.

— Супермутанты? Мужик и женщина?

— Да. И первой на свободу вырвалась именно она. Девочка. Потом освободила его. И часть остальных. Я же говорю, они учатся. Знаю, что на «Объекте №1» был ещё один мужчина, такой же большой мутант. Но у меня нет связи с основной базой. Я уже говорила это. Так вот, эти двое детей, находятся здесь под наблюдением. Я ввожу им препараты, которые замедляют мутацию.

— А остальные дети?

— Остальные, это те, кто имеет иммунитет. Поэтому их вы заберите. Я отдам Вам, Марк всю информацию, которую мы собрали и получили в результате исследований. Возможно, кто-то на её основе продолжит работу и найдёт противоядие. А заодно сумеет до конца понять механизм того, что происходит. Скажите Марк, а у Вас есть видео вашей девочки?

— Есть. — Я вытащил сотовый телефон. Конечно, я не мог позвонить по нему куда-нибудь, но использовал его в качестве видеокамеры. Меня Софья попросила вести видеосъемку Люси. Как она себя ведёт в различных ситуациях. Как реагирует на то или иное, что происходит вокруг. Мы вместе с Ольгой это делали. У неё, в отличии от меня была небольшая видеокамера. Куда она снимала Люсю, потом перекидывала всё отснятое в компьютер Софьи. Я тоже делал тоже самое. Сейчас у меня имелись видеозаписи Люси, которые я не успел ещё передать Софье и почистить после этого память телефона. Я включил его и вывел видео на экран. Лидия Захаровна заворожённо смотрела на Люсю. — Если хотите я могу вам скопировать видео на ваш компьютер.

— Конечно. Мне бы ещё её биоматериал получить.

— На моей одежде её кровь. Это всё, что я могу Вам предоставить.

— Спасибо, мне этого будет достаточно.

Я снял бронежилет, потом куртку. Отдал её Лидии Захаровне. Предварительно, конечно, вытащив всё из карманов. Потом на майку надел бронежилет. Видео скопировал на один из компьютеров лаборатории.

— Выводите детей, мы их забираем. Бенедикт, стрелять умеешь? — Спросил его.

— Если честно, то нет. Я пацифист.

— Я тоже пацифист. И вообще у нас в эшелоне одни сплошные пацифисты. Так что стрелять тебе придётся научиться. Это и есть главное отличие настоящего пацифиста от не пацифиста. Поверь.

— Вы изволите шутить, Марк? — Неуверенно сказал Беня. Но я сохранял серьёзное выражение лица.

— Ни в коем случае. — Повернулся к Артёму. — Скажи ты пацифист?

— Конечно. Я вообще с самого рождения жуткий пацифист.

— Коля, а ты пацифист?

— Самый настоящий. У меня в детстве даже пара хомяков жила и канарейка.

Я посмотрел опять на Бенедикта.

— Ну вот видишь. Все мы пацифисты. Так что держи автомат. Коля отдай ему тот, который взяли на платформе.

Вера, помощница Лидии Захаровны привела девять детей. Шесть девочек и троих мальчиков. Дети смотрели на нас испуганно.