Команда

Она смущенно потупилась, старательно вытерла салфеткой пальцы и подняла глаза — будто полыхнула застенчивой синевой. У Форса в сотый раз перехватило дыхание, губы сами собой расплылись в восхищенной улыбке.

— Какая ты…

— Толстая, да? Мама меня с семи лет по врачам таскала, и потом уже, в Хогвартсе, я сама в Мунго на заговоры ходила — все без толку. Только помани шоколадкой…

Форс испуганно замахал руками.

— Да я не это хотел… то есть… какая ты толстая? Не толстая! Ты… такая…

— Не надо!

Марта жалобно заморгала. Форсу страшно захотелось испарить к мантикорам столик и прижать синеокий подарок судьбы к своему мужественному плечу.

— Хочешь, я их всех на дуэль вызову?

— Кого?

— Ну… кто говорит — толстая.

— Зеркала?

— Ек-макарек, нашла, кого слушать!

— Они хоть не врут. — Марта горько вздохнула. — То, что у нас в дамской комнате, натуральные истерики устраивает: не хочу, говорит, тебя отражать, ты в меня не помещаешься, позови лучше Люси…

Форс тут же решил пробраться втихаря в дамскую комнату и разнести стервозную стекляшку Бомбардой.

— Это которая Люси? Та швабра из секретариата Визенгамота?

— У нее фигура модели!

— Да кому нужна такая модель? Ни пощупать, ни погладить, обнимешь — все руки о ребра отобьешь. Не-ет, женщина должна быть мягкой…

Марта порозовела и упрямо поджала губки.

— Люси красивая!

— Хо! Вывеску вон видишь? Тоже красивая, только плоская. Полюбовался — и мимо прошел.

— Мужчины от Люси без ума!

— Все?

— Все!

Форс расстроенно облизал ложку.

— Да что ж это за город… — он показал пареньку за стойкой два пальца, тот кивнул. — Вот у нас в Дублине…

— Нет зеркал?

Слава Мерлину, улыбается. Ямочки на щечках — пальцы чешутся потрогать.

— Марта, — он лег грудью на столик. — Ты — удивительная.

Она недоуменно распахнула глазищи — захлебнуться можно, ей-богу — оглядела себя с боков, откинувшись, посмотрела под стол.

— Удивительная… корова.

— В Индии коровы — священные животные, — блеснул эрудицией Форс, и тут же снова замахал руками, — прости, совсем одурел… ох, только не плачь! Марта…

Она торопливо поднялась, взяла сумочку.

— Спасибо, Форс, мне пора…

— Куда! — Он поймал ее за запястье. — Не уходи! Сейчас еще мороженого принесут, я его тоже люблю… Ну нравишься ты мне, понимаешь?

— Нравлюсь? Я?

— А что такого?

Она растерянно пожала плечами и села обратно. Форс не спешил отпускать ее руку, с удовольствием осязая под пальцами пухлую девичью плоть.

— Я думала, тебе в аптеку…

— Да гори она огнем, аптека!

— Мог бы так и сказать.

— Ну, сначала я даже не надеялся. Полон Аврорат мужиков, а такая девушка — и не занята.

Марта робко улыбнулась, и Форс мысленно пообещал себе к следующему свиданию скупить весь лондонский шоколад.

— Пойдем завтра после работы гулять?

— Пойдем… Ты в кино был?

— А?

Марта оживилась.

— Это такое магловское развлечение, тебе понравится. Я поищу, вдруг где-нибудь «Титаник» показывают… Ма-амочки мои, мы не лопнем?

Две подплывшие к столику порции мороженого были не просто большими — огромными. Форс ошеломленно оглянулся на стойку. Паренек-официант хитро ему подмигнул и растопырил два пальца буквой «V».

— Ох… В Дублине это означает «повторить».

— А в Лондоне — «удвоить». — Марта аккуратно слизнула верхушку. — Мммм, всю жизнь мечтала…

Форс перевел дыхание и взял ложку. Ладно, завтра поглядим на этого ее Титануса, а в воскресенье аппарируем в Дублин. Попробует мамин шоколадный пудинг — точно никуда не денется.

— Ты чего не ешь?

— Извини, задумался. — Он поспешно сунул ложку в рот. — Здорово, что ты сегодня задержалась.

— Это из-за Тима. — Марта понизила голос до шепота. — Они с Эджкомбом так орали, что шефу пришлось вмешаться и навесить обоим по выговору. А оформлять кому? Мне.

— Эджкомб тоже орал?

— Еще как! Тим умудрился перепутать приказы: вы сегодня не к Малфоям должны были идти, а к Дэвисам.

— Да ну?

— Скандал до небес, все Министерство сбежалось послушать. Ты ж знаешь Тима: он сначала вопит, а после думает. Эджкомб тоже не кудрявая овечка, дело едва до драки не дошло, но явился шеф, заткнул обоих Силенцио и повел к Тиму в кабинет разбираться. Там они открыли сейф и нашли приказы на Дэвисов. Видел бы ты лицо Тима…

— Ничего удивительного. У него там целая гора свитков, и все одинаковые.

Марта пожала плечами.

— Так он-то свои маркировки должен видеть. Вообще странно, Тим по жизни жуткий педант. Он по запаху чернил определяет, когда отчет написан, а тут собственные приказы…

Форс нахмурился. В голове возникла утренняя картинка: широкие рукава синей мантии мелькают над грудой свитков. «Держи, это твой»… Где-то в районе затылка засвербила игла нехорошей догадки.

— Марта, ты случайно не знаешь… такую…

Ек-макарек, имени-то спросить не удосужился!

— Кого?

— Ну… дылда. Шатенка. Худющая, лохматая, в очках, мантия синяя.

— У нас вроде таких нет.

— Сказала — не местная.

— С другого уровня? — Марта задумалась. — Синие мантии вообще — форма Отдела Тайн, но они их редко носят, не любят выделяться.

— Эта, видно, любит. Я ее утром в коридоре встретил.

— Понравилась?

Форса передернуло.

— Скажешь тоже! Хамила без продыху, страшила очкастая.

— Зачем тогда она тебе?