Команда ликвидаторов

– Тебе лучше знать. А почему кинотеатр?

– Подходящее место. Там нашу беседу на повышенных тонах никто не услышит – слишком толстые стены…

Сергей Сергеевич одобрил задумку, поставил в известность капитана Горского и пожелал нам успеха.

* * *

Ждем, приготовив пистолеты.

Проходит десять минут с момента первого объявления. Пятнадцать. Двадцать…

Неужели не слышит? Или слышит, но не понимает?

А может быть, почуял ловушку и готовится ударить из-за угла?

Черт бы его побрал…

Стоп! Рано паниковать. Дверь немного приоткрывается, разбавляя мрак тонкой полоской света. Полоска становится шире…

Чья-то рослая фигура на миг заслоняет свет, после чего дверь мягко возвращается на место.

Он здесь. Вот только хорват ли это? Мы оба прячемся за одной портьерой. Он – за левым краем, я – за правым.

Пользуюсь тем, что мои глаза давно привыкли к темноте, – осторожно выглядываю из-за складки и вижу белеющий кончик орлиного носа. Сомнений все меньше и меньше. А когда на уровне пояса из-за той же портьеры появляется короткий ствол пистолет-пулемета, их не остается совсем. Это точно Анчич.

Пора действовать, иначе он расстреляет нашу приманку.

Аккуратно покидаю убежище и быстро перемещаюсь вдоль портьеры. Останавливаюсь на дистанции полутора метров и бью ногой снизу вверх по короткому стволу автоматического оружия.

Удар выходит на славу – ойкнув одиночным выстрелом, пистолет-пулемет вылетает из рук хорватского генерала. Второй удар наношу без паузы правым кулаком – бью наугад в область головы, так как цели не вижу.

Определенно попадаю – кулак неплохо прикладывается к чему-то твердому. Анчич отлетает к двери и падает.

Слышу топот справа – на подмогу бежит Устюжанин.

Однако в следующую секунду ситуация выходит из-под нашего контроля. Лишившись одного оружия, ловкий хорват успевает выхватить другое. И теперь, распластавшись около двери, открывает в нашу сторону ураганный огонь.

«Это очень плохо», – думаю я, прыгая как можно дальше от двери. Наверное, так же оценивал происходящее и Георгий, гремевший креслами неподалеку. Ближе к экрану ползет Матич, вовремя просекший опасность. В общем, гремим мы прилично, и если бы не грандиозная озвучка мелькающих на экране сцен боевика, опытный Анчич наверняка стрелял бы, ориентируясь на грохот, – и стрелял бы успешно.

Скоро он израсходовал первый магазин, не попав даже рядом ни с одним из нас. Расползаемся с Устюжаниным в стороны и, достав свое оружие, выжидаем. Оружие у нас не самое мощное, но для «диалога» в кинозале подойдет. У меня трофейный пистолет с запасным магазином; Жора тоже направлялся не на войну, а всего лишь сопровождал Горчакова, имея при себе табельный «Грач».

Короткое затишье. И на экране, и у нас.

Выглядываю из-за спинки кресла. Хорват стоит в полный рост за последним рядом кресел, в руках снова пистолет-пулемет.

– Нашел-таки, – шепчу, падая на пол. – Сейчас начнет сверлить стены. Сволочь…

Не знаю, как стены, а спинки кресел пули прошивали бесподобно.

Снова затишье, благодаря которому хорошо слышно клацанье металла. Понятно – меняет магазин.

– Что, русский, нервничаешь? – раздается хрипловатый голос хорвата. Говорит он с приличным балканским акцентом, но весьма неплохо.

– Я?!

– Ну не я же!

– Нет, генерал. Нервный – не тот, кто барабанит пальцами по крышке стола, а тот, кого это раздражает.

Помолчав, тот вдруг признается:

– Знаешь, ты меня поначалу здорово раздражал.

– А сейчас ты рад меня видеть?

– Нет, я и сейчас на тебя сердит.

– Ну, извини, папаша, – закон жизни суров: сильный поедает вкусного.

– Знаю, знаю. Я не к тому. Просто, окажись мы на одной стороне, нас не победила бы ни одна сила.

– Предлагаешь союз?

– А почему бы и нет? Обещаю: денег будет столько, сколько ты не заработал за всю жизнь.

– Польщен доверием. Но ответ отрицательный – я давал присягу.

– Да? Жаль. Очень жаль.

До начала извержения следующей порции свинца успеваю отползти на несколько метров. И правильно делаю: коварный хорват не просто так раздавал комплименты – пользуясь паузой в киношных перестрелках, он затеял разговор с целью поточнее определить мое место.

Пули впиваются в пол, рикошетят, хлещут по креслам, ломая их деревянную основу и разбрасывая содержимое мягких подушек. Хорошо, что я переполз, иначе мне пришел бы конец…

По полу скачет второй пустой магазин. Щелкает затвор, загоняя первый патрон в патронник. Интересно, сколько у него с собой боеприпасов?

– Русский? Ты где?

Молчу. Догадайся сам.

На экране темная ночь сменяется ярким солнечным днем. Следом и в кинозале становится светлее.

Оглядываюсь, нахожу Георгия. Он смотрит на меня и жестами вопрошает: что будем делать?

Есть у меня одна идейка. Пробую объяснить тем же языком… «Просемафорив», спрашиваю: понял? Тот радостно кивает.

Ну и славно. Ждем следующей «артподготовки» и смены магазина…

Опять ураганный огонь, свист пуль, стук. И деревянное крошево, разлетающееся по всему залу.

Стрельба закончилась. Пора.

Приподнимаемся с Жорой над дырявыми спинками и одновременно из двух стволов садим поверх головы Анчича. Пригнувшись, тот пятится назад – в сторону тяжелой портьеры.