Команда мести

– Но есть одно условие… – продолжал Виктор Георгиевич. – О нашем разговоре знают только двое – ты и я. Если пройдет утечка информации, я буду точно знать, что она прошла по твоей вине. И тогда… Я сделаю все, чтобы ты в полной мере прочувствовал свою ничтожность и никчемность в этой жизни. Тебе все понятно?

– Да, – в третий раз повторил Плюснин.

– Тогда можешь приступать. Обо всем постоянно держать меня в курсе. Только меня.

Резко развернувшись, Малышев направился в сторону своего кабинета, оставив Гену в курилке. Кстати, в тот момент референт пожалел о том, что не курит. Ему сейчас было необходимо собраться с мыслями.

Кто-то из офисных служащих – полностью поглощенный собственными мыслями Плюснин даже не понял, кто именно, – подошел к урне-пепельнице и закурил. Гена уже собирался попросить у курильщика сигарету, как откуда-то из-за угла коридора вывернул директор департамента безопасности концерна Андрей Михайлович Старостин. Остановился возле курильщика, зыркнул на него исподлобья – того в одну секунду как ветром сдуло. Просто испарился.

Гена тоже хотел было уйти, однако Старостин произнес негромким бесцветным голосом:

– А вас, Плюснин, я попрошу остаться…

Почему-то эта фраза «безопасника» взбесила референта. Ишь, нашелся Мюллер хренов! Однако он ничего не сказал – остался, как ему и было сказано. И даже спросил очень вежливо:

– Что вы хотели, Андрей Михайлович?

Старостин, так же, как недавно сам Малышев, огляделся по сторонам и, убедившись, что никто их не слышит, негромко заговорил:

– Я хочу знать, о чем вы беседовали с Виктором Георгиевичем.

«О как! – подумал Гена. – Ведь прошло минут десять от силы, а уже «настучали»! Лихо тут у нас все происходит!»

– Так я жду ответа, – довольно жестким тоном напомнил о себе Старостин.

– А почему вы это спрашиваете у меня? – Гена, впервые за все время, что работал в центральном офисе концерна, прямо взглянул в глаза «безопасника».

– Интересно! – набычился тот. – А у кого я, по-вашему, должен спрашивать?

– Да хотя бы у самого Виктора Георгиевича.

Такой дерзости Старостин от него никак не ожидал. Он даже отступил на шаг. Постоял, посмотрел, не в силах скрыть собственного удивления, и зловеще произнес:

– Вот, значит, как?

– Вот так! – развел руками Гена, делая самое честное лицо.

Разумеется, он боялся «безопасника». Но после разговора с Малышевым этот страх потихонечку сходил на нет.

– Значит, вы мне ничего не скажете? – выдержав паузу, проговорил Старостин.

– Спросите у самого Виктора Георгиевича, – уже увереннее посоветовал «безопаснику» Плюснин.

Тот постоял, посопел немного – только что пар из ноздрей не пускал, и прошипел змеей:

– Ну, смотри, пацан! Как бы тебе об этом разговоре пожалеть не пришлось… – И, резко развернувшись, направился вдоль коридора.

Глава 11

– …Оба объекта будут атакованы одновременно. Двумя группами. Выдвигаться начнут вот так… – Остро заточенный карандаш скользнул по карте, оставив тонкую извилистую линию, – …и так.

Над столом – обычным, обеденным, вот только вместо скатерти покрытым армейской топографической картой – склонились двое. Один, тот самый, в чьих пальцах был карандаш, европеец. Чуть выше среднего роста, худощавый. Но в то же время и худым его назвать было нельзя. Наверное, наиболее уместно сравнить его с изящным, но при этом смертельно опасным боевым луком. Это впечатление изрядно усиливал холодный взгляд то ли серых, то ли голубых глаз. А в остальном… Ничем не примечательный человек. Поношенный камуфляж, короткий ежик темно-русых волос, небольшая, аккуратно подстриженная шкиперская бородка… Такого на улице встретишь – и не обратишь внимания. Один из многих тысяч, составляющих население земного шара.

Надо признать, что его собеседник выглядел намного ярче и колоритнее. Во-первых, ярко выраженный кавказский тип со всеми присущими этим людям излишествами в виде большого и горбатого носа, буйной черной кучерявостью на голове, ухоженными усами-стрелами. И, разумеется, с черными влажными глазами, на обжигающие взгляды которых так падки простодушные россиянки. Кроме того, кавказец был почти на голову выше европейца. Широченные плечи, шея-пирамида, отсутствие живота – все указывало на то, что этот человек следит за собой и поддерживает свое тело в хорошей физической форме.

Сейчас кавказец пытался скрывать охватившее его возбуждение. Но получалось это у него не ахти как хорошо. Блеск глаз, подергивание кончиков усов, движения рук выдавали его, что называется, с головой.

– Численность групп? – не выдержал он.

– Двенадцать человек, – спокойно, даже слишком, ответил европеец. – В каждой. Вооружение стандартное.

– Какое? – торопливо уточнил усач.

– В каждой группе по два «ПК» и «винторезу», «АК-74» с подствольниками, пистолеты, ножи, гранаты… Два бэка на ствол…Ну, и взрывчатка…

– Связь? – Ноздри кавказца раздувались, будто он уже чувствовал запах этой самой взрывчатки. – Каким образом будет организована связь?