Команда: Мы одной крови

Правда, ни в какие пиковые ситуации Тина не попадала. Может быть, потому, что была слишком серьезной и обстоятельной для своих семнадцати лет. Да и не так уж много времени проводила она вне дома. И по ночным клубам не шлялась, как некоторые...

– Мама Рита, может, вы мне объясните, в чем весь сыр-бор? – спросила Ольга.

Она сидела на диване, а по ней ползал трехлетний бутуз Тимурка. Олег страшно гордился своим сыном. Да и женой тоже. Его семья – его бастион. О матери с сестрой он тоже привык заботиться. И Ольгу к этому приучил.

– Лично я ничего страшного не вижу в том, что Тина станет актрисой. Даже если у нее не хватит таланта для большой сцены, ей привьют хороший эстетический вкус, приобщат к прекрасному. А искусство правильно одеваться, подавать себя? Не думаю, что это не пригодится ей, если она решит перенять ваше дело. У вас же не кирпичные заводы, у вас же салоны красоты...

– Ольга правду говорит, – поддержал жену Олег. – Может, Тина станет отличным стилистом и дизайнером... Только мне кажется, что она актрисой станет. И ее обязательно пригласят сниматься в каком-нибудь фильме...

– Уже пригласили, – несмело похвасталась Тина.

– Ты это серьезно? – встрепенулась Рита.

– Серьезно... Я когда на подготовительные курсы записывалась, ко мне режиссер подошел. Сказал, что фильм про милицию снимать будут. И я подхожу на роль сотрудницы американской полиции...

– Чушь какая-то, – нахмурился Олег. – Ты же по возрасту не подходишь?

– Почему не подхожу? Американке должно быть девятнадцать-двадцать лет. А мне семнадцать. Режиссер сказал, что эта разница легко преодолима... Он всерьез меня на эту роль берет. Уже даже съемки начались.

– Съемки?! И мы об этом только сейчас узнаем?

– Я не хотела говорить...

– Почему?

– Потому что знаю тебя. Ты обязательно приехал бы, стал разбираться... Тебе ж везде насильники мерещатся... А там все серьезно, уверяю тебя...

– Точно? Тебя никто не обижает?

– Нет. Честное слово.

– И все-таки я посмотрю, что там за режиссер... Кстати, как его фамилия?

– Неважно, ты все равно его не знаешь. Это его первый фильм... Между прочим, по заказу МВД РФ... Честное слово, ко мне никто не пристает, меня никто не обижает...

– И все-таки...

– Олег! Ну не надо! Мне уже семнадцать, я уже самостоятельная. У меня есть право на личную жизнь!..

– Ах, на личную жизнь! – ахнула мама Рита. – У тебя, значит, личная жизнь... Он хоть молодой, этот режиссер?

– Мама! – зарделась Тина.

– Да, я твоя мама. И я должна все знать. Кто он, этот режиссер? Какие у вас отношения...

– Нормальные у нас отношения. Сугубо деловые. Ты же знаешь, мне можно верить...

– Чего вы к девчонке привязались? – встала на сторону Тины Ольга. – Девушке уже семнадцать. И она в самом деле имеет право на личную жизнь. И не надо лезть к ней в душу...

Может быть, Ольга была права. Только Олег не собирался сидеть сложа руки. Надо будет организовать ребят, пусть пробьют этого режиссера. Да и за Тиной понаблюдают. Все ли с ней в порядке.

Олег имел в своей собственности элитный клуб. Это был целый спортивно-развлекательный комплекс в пределах Садового кольца. Гармоничное сочетание приятного с полезным привлекало сюда толстосумов всех мастей. Он держал еще несколько подобных спорткомплексов. Но это была собственность общины, а он всего лишь входил в долю. В общем, он получал приличный доход. Но дело не в этом. А в том, что у него была собственная служба безопасности. А если называть вещи своими именами, то под рукой у него была своя бригада – с полдюжины всецело преданных ему бойцов, способных решить любую проблему.

Хорошо, что особых проблем не возникало. Белокаменская братва жестко держала свои позиции на Москве, даже сумасшедшие не желали с ней связываться.

В тот же день Олег поднял по тревоге двух своих бойцов, озадачил их. А через два дня имел кое-какую информацию.

– Да вроде бы все нормально, – докладывал Ерема. – Тина занимается на курсах. И с парнем своим встречается...

– Так, значит, есть парень.

– Ну да. Севастьян его зовут. Театральное училище закончил, это, Щука которое, да.

– Это он, что ли, режиссер?

– Ага, режиссер. И актер, и режиссер. Еще сценарии пишет. Ну и в фильме снимается, да. Все как положено, «стоп-мотор», «пятнадцать дубль два». Все крутится, вертится. Короче, солидно все.

– На какие бабки фильм снимается, пробивали?

– Да все пробили, шеф. Этот Сева без бабок фильм снимал. Шлабудень, говорят, какая-то получалась. А пару месяцев назад мужик один появился. Он – бывший мент. А настоящие менты его на фильм поставили. Давай, типа, пропаганду двигай. Ну а этот черт, в натуре...

– Ерема, тормози! Давай без натурных зарисовок.

Времена оголтелого бандитизма, можно сказать, ушли в прошлое. В сущности, Олег продолжает состоять в криминале, и его пацаны не из Института благородных девиц. Но надо отучать их от всяких «чертей», «в натуре», «типа»... Как ты разговариваешь, так себя и ведешь. А Олег не хотел, чтобы под ними «ходила братва». Он хотел, чтобы при нем состояли сотрудники службы безопасности спортивного объединения «Олимп».