Команда: Мы одной крови

Тимур был всего лишь задержанным. Ему не предъявляли обвинения. Да и, пожалуй, не будут предъявлять. Правда, на волю пока не выпускают. Поэтому приходится париться в одиночной камере ИВС. Условий здесь никаких. Домашний кинотеатр по качеству изображения не соответствует самым высоким требованиям, евроремонт сделан, но отсутствуют подвесные потолки, и вместо джакузи – всего лишь душевая кабинка с тэном для подогрева воды. И женщин разрешают водить только с двенадцати ночи до четырех утра... Шутка, конечно. Нет здесь ни домашнего кинотеатра, ни душевых кабинок, и бабы не водятся. Но все равно жить можно...

Отворилась хорошо смазанная дверь. В камеру вошел адвокат. Тимур выключил телевизор, приготовился слушать гостя.

– Все нормально, Тимур Анатольевич! – Адвокат сиял как медный котелок. – Прокурор отказал в возбуждении уголовного дела. Так что нет оснований держать вас здесь дальше. Вы свободны!

Тимур лишь скупо улыбнулся в ответ. Он знал, что так все и будет.

Сейчас ему вернут документы, деньги, ключи от машины. Принесут извинения, и он свободен. Во дворе перед отделением милиции стоят три джипа – один для него, два с охраной. После несостоявшегося покушения нужно быть осторожным. Вдруг Медяков еще что-то задумал...

Тимур предвкушал, как выйдет из изолятора, сядет в машину и отправится на кутеж. В конце концов, он уже свободный человек. Полина его уже не держит. Чхать он на нее хотел... А вот с Леной он встретиться бы не отказался. Какая женщина...

Он был уже на проходной, когда перед ним выросли два крепких мужичка в потрепанных кожаных куртках.

– Гражданин Беспашный? – сухим официальным тоном спросил один.

– Вам придется задержаться! – добавил второй.

Это были руоповцы.

– Позвольте!.. – возмутился адвокат.

Но его даже не стали слушать. Тимура сопроводили обратно в камеру. А через полчаса выдернули на допрос. Руоповцы заняли кабинет следователя, куда привели Тимура.

– В чем я обвиняюсь?

– Ну, ясно, что не в незаконном проникновении в чужое жилище, – саркастически усмехнулся опер. – Да и не чужое это жилище. Хозяин признался, что любезно предоставил вам свою площадь. Правда, ключи вам вот забыл отдать...

Тимур и знать не знал хозяина квартиры. Но его ребята сами нашли его, объяснили, что говорить. Мужик упрямиться не стал и написал заявление, что никаких претензий к Тимуру не имеет. Поэтому прокурор и отказал в возбуждении дела за отсутствием состава преступления. Только вот свобода Тимуру, похоже, не светит. Что-то серьезное стряслось. Нутром он это чует...

– Тимур Анатольевич, – вежливо обратился к нему второй опер, – скажите, что вы делали в этой квартире?

– Это мое личное дело.

– Да это понятно. Я бы на вашем месте не стал афишировать, что на этой квартире ваша жена должна была встретиться с любовником...

Тимур стиснул зубы и бросил на мента испепеляющий взгляд.

– Не надо так на меня смотреть, – усмехнулся руоповец. – Во-первых, мне от ваших косяков ни холодно, ни жарко. Закалка, знаете ли. А во-вторых, ваша жена не собиралась вам изменять...

– А кто говорит, что собиралась?

– Никто не говорит. Но вы так думаете...

– Не ваше дело, как я думаю.

– А вот и ошибаетесь. Это как раз наше дело... Дело в том, что у вас были основания обвинять вашу жену в измене. Вы не находили странными эти основания? Все ж вилами по воде писано. Этот звонок от Альберта Медякова... В наш век компьютерного прогресса любой голос подделать не проблема...

Вообще-то Тимур тоже думал над этим. Однажды его уже обманули. Какая-то мразь голосом Инги сообщила о гибели Гены и Олега... Но ведь телефон, с которого его спрашивали про Полину, был зарегистрирован на имя Медякова. А не мог ли паспорт быть фальшивым?..

А золотая сережка в квартире для свиданий? Полина говорит, что сумочку с сережкой украли. А не будь там сережки, можно было подбросить что-нибудь другое, что могло бы обличить Полину... Но это слишком сложно. Да и кому это нужно – подставлять Полину и Медякова? Тем более что Тимур не тот зверь, с которым можно шутить...

– А записка, которую Елена Медякова нашла в кармане своего мужа. Это вам не показалось странным? – продолжал допытываться опер.

Тимур не понимал, к чему он клонит. Какое ему дело, как все было. Чего он лезет в корзину с чужим мусором?

– Зачем вашей жене передавать Альберту записку? Да еще отпечатанную на компьютере...

– Откуда вы все это знаете? – сухо спросил Тимур. – Про голос, про записку...

– От Альберта Медякова.

– А, понятно... Вы его уже арестовали?

– За что?

– Как за что? Он же меня заказал.

– С чего вы это взяли?

– Как – с чего? Киллер признался...

– А в чем он признался? В том, что его нанял человек якобы от Альберта Медякова? Так этот человек мог бы сказать, что он представляет президента США. Так что, нам Клинтона прикажете арестовывать?

– Я не понял, вы что, выгораживаете Медякова?

– Ну, не то чтобы выгораживаем. Мы пытаемся разобраться...

– В чем?

– Вы зря ерепенитесь, Тимур Анатольевич... Вы должны благодарить нас за то, что мы не делаем скоропалительных выводов. Иначе бы мы уже зачитали вам постановление на ваш арест...

– С какой это стати?