Команда скелетов

– Ну, если в Бриджтоне нет электричества…

– Мама сказала, что все кассовые аппараты работают на лектричестве, – пояснил Билли.

Что ж, справедливо.

– Ты еще не потерял список?

Я похлопал себя по заднему карману, и Стефф перевела взгляд на Нортона.

– Мне было очень жаль, когда я узнала про Карлу. Нам всем было жаль…

– Спасибо, – сказал он. – Спасибо вам.

Затем наступил еще один период неловкого молчания, которое нарушил Билли.

– Мы уже можем ехать, папа? – Он успел переодеться в джинсы и кроссовки.

– Да, пожалуй. Ты готов, Брент?

– Если можно, еще одно пиво на дорожку, и я готов.

Стефф чуть нахмурилась. Она никогда не одобряла ни подобных привычек, ни мужчин, которые водят машину, зажав между ног банку с пивом. Я едва заметно кивнул, и она, пожав плечами, принесла Нортону еще одну банку. Я не хотел сейчас спорить с ним.

– Благодарю, – сказал он Стеффи, даже не благодаря на самом деле, а только пробормотав это слово, словно разговаривал с официанткой в ресторане. Потом повернулся ко мне: – Вперед, Макдафф!

– Я сейчас, – сказал я, направляясь в гостиную.

Нортон двинулся за мной, начал охать по поводу березы, но в тот момент меня не интересовали ни его впечатления, ни стоимость нового стекла. Я смотрел в сторону озера через окно, выходящее на террасу. Ветер немного окреп, и, пока я пилил деревья, стало теплее градусов на пять. Я думал, странный туман, что мы видели утром, наверняка разойдется, но этого не произошло. Более того, он стал ближе, добравшись уже до середины озера.

– Я тоже его заметил, – сказал Нортон с важным видом. – Надо думать, это какая-то температурная инверсия.

Мне это не понравилось. Никогда в жизни я не видел ничего подобного. Отчасти меня беспокоила удивительно прямая линия фронта наступающего тумана, потому что в природе не бывает таких ровных линий: прямые грани – это изобретение человека. Отчасти же настораживала его ослепительная белизна, непрерывная и без влажного блеска. До тумана теперь оставалось всего полмили, и контраст между ним и голубизной неба и озера стал еще более разительным.

– Поехали, пап! – Билли потянул меня за штанину.

Мы все вернулись на кухню, и по пути Нортон еще раз окинул взглядом дерево, вломившееся в нашу гостиную.

– Жалко, что это не яблоня, а? – сострил Билли. – Это моя мама сказала. Здорово, да?

– Твоя мама просто прелесть, Билли, – сказал Нортон, взъерошив его волосы машинальным жестом, и его взгляд снова вернулся к кофточке Стефф. Нет, определенно он не тот человек, который мог бы мне понравиться.

– Слушай, а почему бы тебе не поехать с нами, Стефф? – спросил я. Сам не знаю почему, я вдруг не захотел ее оставлять.

– Нет, я, пожалуй, останусь и займусь сорняками в саду, – ответила она. Взгляд ее скользнул к Нортону, потом снова на меня. – Сегодня утром, похоже, я здесь единственная машина, которой не требуется электричество.

Нортон рассмеялся, слишком громко и неискренне. Я понял, что она хочет сказать, но на всякий случай попробовал еще раз.

– Ты точно не поедешь?

– Точно, – ответила она твердо. – И потом, немного упражнений мне не повредит.

– Ладно, только на солнце долго не сиди.

– Я надену соломенную шляпу. К приезду наделаю вам сандвичей.

– Отлично.

Она подставила щеку для поцелуя.

– Осторожнее там… На Канзас-роуд тоже могут быть поваленные деревья.

– Буду осторожен.

– И ты тоже, – сказала она Билли и поцеловала его в щеку.

– Хорошо, мама. – Он вылетел на улицу, с грохотом захлопнув дверь.

Мы с Нортоном вышли за ним.

– Может, нам отправиться к тебе и перепилить это дерево, что упало на твою машину? – спросил я, неожиданно для себя начав придумывать тысячи причин, чтобы отложить поездку в город.

– Не хочу даже смотреть на него до тех пор, пока не перекушу и не приму еще пару вот таких, – сказал Нортон, поднимая банку с пивом. – Что случилось, то уже случилось, Дэйв, старина.

То, что он назвал меня так, мне тоже не очень понравилось.

Мы забрались все втроем на переднее сиденье «скаута», и я задним ходом выехал из гаража, в дальнем углу которого поблескивал мой побитый топор, напоминая о грядущем Рождестве. Под колесами машины захрустели сорванные бурей ветки. Стефф стояла на бетонной дорожке, ведущей к грядкам в западном конце нашего участка. В одной руке, уже натянув перчатки, она держала садовые ножницы, в другой тяпку для прополки. На голову она надела старую мятую соломенную шляпу, и лицо ее было в тени. Я дал два коротких гудка, она помахала в ответ рукой, в которой держала ножницы, и мы выехали на дорогу.

С тех пор я больше не видел свою жену.