Команда сорванцов: Музей восковых фигур. Бал газовщиков

Резать воск было нетрудно. Проковыряв две ямки для глаз, Бенни дальновидно отложил извлеченный воск на потом, чтобы сделать из него нос. На доведение глаз до ума ушло значительно больше времени, да и тогда он был не совсем уверен, что получилось в точности как у Диппи… – вроде чего-то не хватало. Хотя, может, все дело было в отсутствующем носе. Бенни протянул руку за отложенным специально для этой цели воском – и обнаружил, что тот куда-то делся. Впрочем, в таких случаях искали всегда в одном и том же месте: чуть поодаль с мечтательным видом облизывался Акуленыш Боб.

– А ведь это мог быть смертельный яд, – с надеждой предположил Бенни.

– Оно вкусное, – успокоил его Акуленыш. – Мне понравилось.

Бенни вздохнул и, отколупав кусок с Диппиного затылка, все-таки занялся носом. Прошел час. Все это время он усердно мял, тянул, разглаживал, проминал и вспучивал, озирал, прищурившись, результат, совал конский волос под нос заместо усов… и осколки битого фарфора в рот, надеясь, что из них выйдут зубы… и, наконец, решил, что дело сделано.

– Готово! – с гордостью объявил он.

Остальные сгрудились вокруг.

– Гм, – сказала через некоторое время Брайди. – По-моему, у него лицо такое, будто он сейчас сблюет.

Бенни закрыл Диппи рот. Голова брезгливо поджала губы, словно только что проглотила гусеницу.

– А еще он косой на оба глаза, – оценил Гром. – Пьян в свинью.

Бенни со вздохом лизнул палец и поправил кусочки лакрицы, которые прилепил на мраморные шарики в качестве зрачков.

– Я все-таки насчет хлебала не уверена… – продолжила критику Брайди. – У Диппи-то всегда челюсть вниз висит.

Испустив следующий, еще более тяжкий вздох, Бенни снова открыл модели рот. Теперь она выглядела как охваченный дурными предчувствиями пациент дантиста, которому посулили опробовать на нем совершенно новую непроверенную форму зубной хирургии.

– Так гораздо лучше, – похвалил Гром. – Но вот глаза… не знаю…

– Тогда сам все делай!!! – взорвался скульптор. – Раз ты такой умный! Давай, покажи нам, какими должны быть глаза! Наверняка же ты всю жизнь только и делал, что глазами занимался! Ты ж у нас настоящий эксперт по глазам! Никто в целом свете про глаза ничего не знает – один ты! Да люди со всего мира съезжаются, чтобы только спросить тебя про глаза! Ну, вперед!!! Уж ты-то наверняка враз все сделаешь как надо, с твоим-то опытом!

По окончании речи голова полетела в Грома – тот поймал и еще минуту-две поковырялся с ней. Голубой глаз уставился в потолок, как бы отчаянно моля о помощи. Красный алчно вперился в пол, словно у убийцы, злорадствующего над жертвой.

Все отошли на шаг и еще раз критически осмотрели работу.

– Ну… – сказала Брайди.

– У него, ежели кто не заметил, до сих пор тела нет, – вмешался Бенни. – Давай, насади ее на палку – все равно не будет нормально смотреться, пока лежит тут, как… ну, как отдельная голова.

Гром и Брайди некоторое время мудрили с головой, но в результате та прочно и надежно утвердилась на палке от метлы.

– Вот! – сказал Бенни.

– Уже лучше! – сказала Брайди.

– Ва! – сказал Акуленыш Боб.

Все посмотрели на него, но продолжения не последовало.

Банда с удовлетворением кивнула: это был настоящий шедевр. Гром очень аккуратно написал табличку – все слова правильно, без единой ошибки! – и прицепил ее к пиджаку наподобие медали.

– Это вот что за последнее слово? – недоверчиво прищурилась Брайди.

– Это значит «благодетель человечества», – объяснил Гром. – Я его в словаре нашел. Оно настоящее, я не выдумал.

– Ну, что ж, – подытожил Бенни, – время доставить нашего клиента в музей.

Об этом этапе операции они до сих пор толком не думали. Как-то само собой разумелось, что они… ну, вроде как войдут, установят воскового Диппи на самое козырное место и… и выйдут. Никто их при этом, конечно, не заметит.

Но тут компания поняла, что так просто все не получится.

Чем ближе они подходили к музею, тем явственней становилась догадка, что все будет совсем не просто. Во-первых, войти внутрь стоило денег, а остатков Бенниного шиллинга хватало только на двоих.

– Это должны быть мы с Брайди, – не терпящим возражений тоном заявил Бенни. – Акуленыш слишком маленький, а Гром – слишком неуклюжий.

Это была правда, Гром и сам знал. Они с Акуленышем послушно остались на тротуаре напротив музея.

На улице быстро темнело. Уже зажигались первые фонари. По бокам от «Восковых фигур» сияли магазинные витрины, ломясь от фарфоровых тарелок и скобяных изделий с одной стороны, алых и зеленых аптечных флаконов и таблеточных ящичков из красного дерева с другой. В самой витрине музея благоразумно красовался плакат, едва видный в лившемся на него зловещем тусклом свете: естественно, хозяин заведения, профессор Дюпон, был слишком хитер, чтобы ставить туда настоящую восковую фигуру – не хватало еще, чтобы публика глазела на нее забесплатно!