Команданте

Без четверти пять Габриэль подал команду и его группа тихо перемахнула забор в трех местах, боец открыл калитку, чтобы изрядно пожившему парагвайцу не пришлось сигать через высокие штакетины. В дом вели парадная и задняя двери, у каждой встало по двое и еще один страховал под окнами спальни.

Еле-еле слышно щелкнул замок и первая пара вошла в дом. Легкий скрип половиц со стороны кухни подтвердил, что зашла и вторая пара. Осторожно выставленные вперед пистолеты с глушителями – слева гостиная, за ней коридор к спальне, широкий ковер-палас скрадывал и без того тихие шаги, группа неслышно выстроилась клином, передний взялся за ручку двери и медленно потянул ее на себя.

В приоткрытую щель с рычанием метнулся сгусток мрака и сбил Габриэля с напарником на пол, а из спальни сверкнула вспышка и ударил по ушам гром. Габриэль изо всех сил удерживал пса, норовившего вцепиться в горло и ронявшего слюну с клыков, напарник судорожно барахтался под ними, передний с хрипом падал на пол. Последний, четвертый, от неожиданности отскочил и стена скрыла от него хозяина дома.

Овчарка впилась Габриэлю в левую руку, но правой с зажатым в ней пистолетом он принялся молотить собаку по башке. Напарник, бросив попытки вылезти, просто несколько раз выстрелил с пола в направлении спальни, но там посыпались оконные стекла и снаружи глухо стукнули два выстрела.

Хозяин зашипел, схватился за правое плечо и прекратил сопротивление.

Четвертый скользнул вперед и в упор застрелил зверя.

Несколько минут спустя хозяина перевязали, скрутили руки за спиной и завернули в тот самый палас. Труп собаки просто отодвинули в сторону, тело первого бойца вынесли во двор. Напарник бинтовал порванную руку Габриэля, двое остальных с потайными фонарями лихорадочно потрошили дом, перетряхивая все шкафы, столы и комоды.

– За картиной, – морщась от боли прошипел парагваец.

Сдвинув альпийский пейзажик, четвертый обнаружил дверцу сейфа и метнулся к ждавшей за углом машине за ломиком.

– Заканчивай, – бросил Габриэль напарнику, – сейчас важнее документы, потом перевяжем как следует.

Еще через двадцать минут они загнали машину во двор, погрузили тело погибшего товарища, свернутый палас и несколько набитых бумагами и книгами мешков.

Они обогнали три грузовика, ехавшие из города в направлении лагеря и въехали в самую середину разгрома, прямо к командирскому грузовику. Стоило только Габриэлю вылезти из машины, как навстречу бросился и обнял его касик:

– Ну слава богу!

Парагваец взвыл, пошатнулся и медленно осел на землю.

– Что с ним? – метнул взгляд на остальных Вася.

– Собака подрала, – мрачно сообщил напарник. – И у нас один погибший.

– Главное скажи, взяли?

– Взяли, взяли, – проворчал маленько пришедший в себя Габриэль. – Вон, завернутый.

– Почему потери?

– Одна собака спала в доме, учуяла.

Вася выдохнул и отвернулся. Всего не учтешь, потери неизбежны. Вон, в налете на лагерь потеряли человек тридцать, да еще полсотни раненых, оттого там затянули с погрузкой.

– Касик, что делать с американцами?

– Сам разберусь, веди.

У остатков инструкторского домика лежали перевязанные капитан Фрике и сержант Рейнольдс – их документы передал посыльный.

Капитан был без сознания, а сержант, несмотря на тяжесть ранения, спокойно смотрел на подошедших к нему. Вася присел на корточки, посмотрел на одного, другого…

– Я оставлю вас здесь, помощь из Кочабамбы придет часа через два, постарайтесь продержаться. И запомните – это не ваша земля, вам тут делать нечего.

В глазах Рейнольдса мелькнуло удивление, но сержант промолчал.

Погрузку закончили в полседьмого. За десять минут до этого Вася снова обратился к пленным:

– Пока мы не уедем и еще полчаса сидеть здесь и не шевелится. Кто встанет – пристрелят снайперы. После – свободны и вольны идти куда угодно.

По толпе прокатился вздох облегчения.

– Но если вы еще раз возьметесь за оружие, на вас падет проклятие Супая![27] Это обещаю вам я, инка Тупак Амару!

Кое-кто украдкой перекрестился, остальные склонили головы.

Последний джип покинул Тарату ближе к семи, оставив за бортом пепелище с уцелевшим лагерным флагштоком, на котором колыхалось черное знамя с красным андским крестом.

* * *

Сразу по возвращении на главную базу, пока разбирали и складировали добытое, Че и Вася засели за послание из Санта-Круса. Неизвестный автор, судя по всему, высокопоставленный офицер, намекал на недовольство кадровых армейцев президентом и новым командованием после смещения генерала Овандо, и предлагал сепаратные переговоры.

– Что думаешь, chico?

– Среди военных есть разные люди, возможно, кто-то и способен на такое, – раздумчиво протянул Вася. – Тем более Санта-Крус всегда фрондировал против Ла-Паса.

– Было бы здорово устроить небольшой переворот, но это может быть липой.

– Угу, написать можно что угодно. Вот если бы они сделали нечто в нашу пользу, после чего уже не отыграть назад…

– Знаю! – вдруг улыбнулся Гевара. – Пусть они передадут тысячу винтовок рабочей милиции!

– Класс! – Вася на радостях хлопнул старшего товарища по плечу. – В любом случае мы в выигрыше!