Команданте

Сегодня он умер. Мой неразлучный спутник всех последних лет, неизменно верный, его отсутствие я ощущаю почти как потерю ребенка. В последнее утро он попросил передать его часы сыну, которого он так и не увидел, как я делал раньше с часами погибших товарищей. При ближайшей оказии я переправлю их в Манилу[iv].

— Винтовок… маузер… четыреста двадцать две… гаранд… девяносто восемь… патронов к ним… сорок два ящика… пулеметов Збройовка… — диктовал Римак и даром что не урчал от удовольствия.

Еще бы, на него свалилось такое богатство, о котором он и помыслить не мог! Год он трясся над каждым стволом, надоедая командирам требованиями беречь, холить и лелеять имущество. Иной раз Вася подозревал, что дай хозяйственному индейцу волю — и он, лишь бы не тратить патроны, унесет все оружие подальше в горы, чтобы никто не достал. А тут вдруг — сотни винтовок!

Счастье Римака, правда, омрачилось передачей большей части маузеров горняцкой милиции.

Помимо боеприпасов, винтовок, пулеметов, пистолетов и прочего стреляющего, взятие Сукре дало и множество других ништяков, не менее полезных, вроде того же радиоцентра.

— Из государственных контор, судов, полиции и казарм, — докладывал Антонио, — вывезли свыше пяти ящиков бланков и готовых документов. Больше тысячи листов топографических карт. Планы строительства дорог и другие бумаги, разбор еще не закончен.

Дальше отчитывался Че:

— Мы вынесли хранилища трех банков, включая государственный. Очень удобно, что их расположили в соседних зданиях, прямо как по заказу. Предварительно сумма не меньше миллиона долларов.

— Только деньгами? — поднял голову от записей Катари.

— Нет. Помимо банкнот разных стран, еще драгоценности, векселя и другие денежные инструменты.

Люди Габриэля и Гильена заранее подготовили налеты и захват не только издательств и радиостанций, но и типографий, и фотоателье. И теперь у командиров болела голова где разместить фотостудию и, главное, кто ей будет заниматься. С типографским оборудованием малость полегче — брали только компактное, не требующее подключения к сетям, простое в использовании, но тоже, куда ставить и кто будет заниматься?

Голова шла кругом.

Но всяко лучше распоряжаться уже имеющимся, чем искать, где добыть отсутствующее.

— Это все прекрасно, — сложил свои записи Че, — но многое мы не смогли вывезти. Мало грузовиков и заторы на дорогах. Мне приходилось стрелять в воздух, чтобы пробится.

Да, волшебное слово «халява» сыграло с партизанской армией злую шутку — стратегически ценные вещи по заранее составленным спискам затерялись среди колонн грузовиков и носильщиков из близлежащих общин. Домовитые индейцы вывозили товары с оптовых складов — ткани, керосин, один ушлый малакку[v] догадался растащить магазин швейных машинок и сейчас был попросту королем меновой торговли.

— Впредь эту стихию нужно контролировать, вплоть до расстрелов.

— Забитые дороги помешали армии перебросить подкрепления, — возразил Вася. — И нечего расстрелами грозить, когда сами везде опаздывали.

«Да ладно, успеем» в исполнении латинов задалбывало его все больше и больше, кечуа такого отношения тоже не понимали. Круче всех отметился шахтерский лидер Мойзес Гевара, бойцы которого попросту забухали и забирать несколько сотен винтовок он явился в одиночку. Ну и был послан вдоль берега, а оружие для рабочей милиции передали другим людям, разгильдяям не положено.

***

После вялой склоки на заседании штаба, великий касик Тупак Амару Третий, он же Уасья, он же внук знаменитого калавайя Контиго, он же Вася, ну кто его не знает, студент-этнограф из Москвы, засел писать методичку. Самую обыкновенную, по физподготовке, куда втискивал все, чему его когда-то научил отец и что придумал он сам. Упражнения, нормативы, комплексы ежедневный, утренний и усиленный, тренировки с тяжелым предметом, то есть пулеметом, метание камней — пришло время суммировать все, накопленное в этом деле за год.

Да и подвести итоги можно, сколько он здесь? Пятнадцать месяцев? Ну да, с марта прошлого года…

Успел многое — свободная зона в горах выдержала наступление армии и растет дальше. Каждую неделю присоединяются новые айлью[v] — неудивительно, слухи о тракторах и о том, что касик скупает шерсть ламы, ширятся и ширятся. Ничего, скоро должна вернутся делегация из Уругвая, будем переводить экономику общин на новые рельсы.

Вася хотел было возблагодарить деда, но вдруг поймал себя на мысли — а какого именно? Московского, разведчика Василия Егорова, или здешнего, знахаря и лекаря Контиго? А потом понял, что благодарить надо всех — воспитавших его личность маму с папой, дедушку-генерала и вырастившего его тело дедушку-калавайя, ну и счастливое стечение обстоятельств до кучи. Легко ведь мог бы перенестись в инвалида, например.