Командир Красной Армии

— Мы с мои особистом ожидая подхода дивизии, посмотрели карту и прикинули, что вот на этой железнодорожной станции, можно узнать на счет продовольствия и близлежащих складов. Это ведь для нас наибольшая проблема? В принципе я могу провести разведку силами своего дивизиона. Если там немцы, отойдем, вернемся ни с чем, если их нет, то можно пошукать по пакгаузам и складам. А они там есть, я у мобилизованных узнал, их там высаживали.

— До этой станции двадцать шесть километров, от моста она… в сорока трех. Почему нет? Я пешие патрули разведчиков выслал, но их задача контроль территорий вокруг леса, если появятся немцы. Хорошо, я разрешаю вам провести разведку этой станции силами своего дивизиона. Когда планируете выезжать?

— Через полчаса, товарищ подполковник.

— Тогда свободны, идите, готовьтесь. К станции сами поедите?

— Да, товарищ подполковник.

— Замом снова Майорова оставите?

— Да, товарищ подполковник.

— Идите.

— Есть.

Выскочив из палатки, я поспешил к штабу дивизиона, нужно было прикинуть кого с собой брать, то что все грузовые машины придётся разгрузить — это очно. Также возьму взвод Богданова, две зенитки Индуашвили что у меня в резерве и Непейбороду. Про Аделя с его людьми и не говорю, и так ясно что поедут.

Подскочив к штабной полуторки рядом с которым расположились почти все командиры, ну кроме командиров батарей, я услышал в небольшой динамик сводку Совинформбюро. Оказывается радисты которых нам временно дали не найдя источников питания, сняли с одного из разбитых танков батарею, и присоединили ее к генератору машины, теперь мы могли постоянно пользоваться рацией.

«От Советского Информбюро

Вечернее сообщение первого июля

На МУРМАНСКОМ направлении наши войска ожесточёнными боями задерживают продвижение превосходящих сил противника.

На КЕКСГОЛЬМСКОМ направлении противник в нескольких местах перешёл в наступление и пытался углубиться в нашу территорию. Решительными контрударами наших войск атаки противника были отбиты с большими для него потерями.

На ДВИНСКОМ направлении наши части ведут упорные бои с танками и пехотой противника, противодействуя его попыткам прорваться к переправам на р. Западная Двина.

На МИНСКОМ направлении продолжаются бои с подвижными частями противника. Наши войска, широко применяя заграждения и контрудары, задерживают продвижение танковых частей противника и наносят ему значительное поражение. При одной из контратак был убит немецкий генерал.

На ЛУЦКОМ направлении наши войска остановили наступление крупных соединений противника. В многодневных боях на этом направлении противник понёс большие потери в людском составе и материальной части.

Осуществляя планомерный отход, согласно приказу наши войска оставили Львов…»

— Точных данных нет, — пробормотал я, как и все слушая сводку.

— Что-то не заметно что мы планомерно отходим, скорее бежим, — покачал головой Адель.

— Так и есть… Так, командиры, слушаем меня! — громко сказал я привлекая к себе внимание. Радист убавил звук, чтобы не мешать мне. — Командование дивизии дало нам задание своими силами провести разведку ближайшей железнодорожной станции и посмотреть есть ли чем там поживиться. Значит так, со мной едут…

* * *

«Эмку» я не стал брать, ехал на одной из полуторок Индуашвили, в кузове которой был установлен ДШК. Следом колонной шли десять грузовиков принадлежащих дивизиону, и топливозаправщик. Замыкала ее еще одна машина, ЗИС со счетверенными максимами. На ней ехал командир батареи старший сержант Индуашвили. Перед отъездом меня поймал Майоров сообщив, что приказы уже подписаны, и что командир третьей батареи получил старшего, двое младших сержантов — сержантов, восемнадцать красноармейцев моего дивизиона — младших сержантов. В общем, списки, что мы составили, утвердили, а то на дивизион слишком мало младших командиров, тут хоть достойные получили эти звания, те кто потянут командирскую должность.