Командир Красной Армии

И если пулеметы я распределил по одному в каждый расчет, отдав остальные «нахлебникам», то с автоматами поступил проще. Их получили все командиры орудий, оба взводного, старшина и я. Два оставшихся получили повар и санинструктор, будет у нас в тылу хоть кто-то с автоматическим оружием. Кроме этого все командиры еще получили пистолеты, их собрали семнадцать штук и бинокли. Последних, правда, было всего шесть штук. Пока бойцы изучали новое вооружение, мы занялись остальным распределением трофеев, продолжив с гранат. Их было всего восемьдесят три, половина в ящиках, что мы нашли в разбитом грузовике.

Старшина услышав о трофеях, упросил у меня разрешения еще раз съездить к колонне. Получив его, он взяв обе разгруженных полуторки, машину Индуашвили в прикрытие, четырех бойцов, и уехал на сбор трофеев.

Пока было время, экипажи почистили орудия и, перезарядив обоймы, были готовы к бою. В это время пришло время обеда, поэтому отдав приказ, я сам отсел чуть в сторону, наворачивая наваристый борщ. Хлеба не было вторые сутки. Прямое попадание в пекарню. Повар пару раз пытался испечь узбекские лепешки, но мука кончилась и от бросил это дело, хотя получалось у него не плохо.

— Матвей, откуда такая роскошь? — услышал я радостный вопль одного из подносчиков взвода Андреева.

— Так на дороге корову убило. Вот я ляжку и отрезал, — честно пояснил повар. — Я еще гуляш на второе сделал, с макаронами.

— Да ты кудесник, Матвей, — продолжал восхищаться боец.

Я улыбнулся, мне было приятно, что у бойцов приподнятое и веселое настроение. После второго попив чаю, я вышел к опушке, от которой как раз в нашу сторону отъезжало несколько машин. Кроме трех наших, к моему удивлению была трофейная немецкая с небольшим прицепом странного вида. И только когда они приблизились, я понял что это немецкая полевая кухня.

Так что возвращение старшины я ждал с довольной улыбкой, хотя настроение отнюдь было не радостное, так как понимал еще день или два и батареи не станет, если мы не сменим позицию, о которой уже наверняка знало все командование Люфтваффе.

— Товарищ лейтенант, разрешите доложить? — стараясь перекричать рев проезжающих мимо машин, спросил старшина.

— Докладывайте, — кивнул я.

В это время последняя полуторка с набитым чем-то кузовом проползла мимо и можно было говорить нормальным тоном.

— За время изучения расстрелянной колонны было обнаружено еще два десятка убитых, у которых присутствовали документы личности. Так же два были взяты в плен.

— Сами сдались?

— Нет. Они под машиной прятались, вот мы их оттуда и выгнали. Я гранату кинул не взведённую. Они с воплями бросились в разные стороны, бойцы их и поймали.

— Молодец, хитро. У нас в батарее трое говорят на немецком, позже допросим. Давай дальше.

— Был обнаружен грузовик с прицепленной кухней, он за большим трейлером стоял, сразу и не заметили. Грузовик и кухня целы и готовы к использованию. Водителем туда я Горина посадил, он умеет. Еще было обнаружено восемьдесят карабинов, шесть автоматов, восемь пистолетов, двадцать шесть гранат, два бинокля, три планшета с картами и несколько ящиков с продовольствием. Так же было собрано восемьдесят три пары сапог, шесть из них мы были вынуждены оставить на месте, так как они полностью пришли в не пригодность. Из тяжелого вооружения есть два ротных миномета с сотней мин.

— Молодцы. Сейчас иди обедай, мы там вам оставили.

От кухни были слышны восхищенные вопли повара, ему вторили некоторые бойцы. Конечно еды хватило, но из-за того что котла было всего два, возможно было приготовить только два блюда, первое и чай, или второе и чай. Сегодня было первое и втрое без чая, хотя некоторые ушлые бойцы сварили чай в своих котелках. Теперь же с появлением кухни даже хлеб можно было печь. В общем, хорошее приобретение.

Вернувшись к штабелям ящиков в ста метрах от опушки в глубине леса, я присел на один из ящиков и, достав пачку немецких документов, что привез старшина, записал данные с них в журнал. Теперь за батареей числиться еще и семьдесят уничтоженных солдат противника.

Пока я переводил бумагу, составляя опись имущества и задачи батареи на ближайшее время, старшина развернулся вовсю. Бойцы меняли свои обмотки на немецкие сапоги, те кому подходили, конечно. Даже Сазанов сменил свои брезентовые полусапожки на высокие блестящие офицерские сапоги. Только трём не нашлось замены из-за их ног сорок последнего размер, хотя может и пятьдесят последнего как шутил старшина.

Сейчас бойцы были больше похожи на бойцов Красной Армии, а то эти обмотки уж больно бросалось в глаза. Теперь же, в коротких немецких сапожках, они даже двигаться стали по-другому, увереннее что ли.

После того как старшина закончил я сформировал из «нахлебников» два минометных расчета по трое бойцов выделив им машину. Командиром я временно поставил одного из бойцов постарше и поопытнее, пока нет ефрейтора Смелова, что охранял мой тайный склад. Он тоже был минометчиком.