Командир Красной Армии: Командир Красной Армии. Офицер Красной Армии

Вставала проблема с ножом, его в корзинах не оказалось. Видимо, те, кому несли снедь девчушки, имели свои тесаки. А как мне быть? Вздохнув, я завернул сало обратно и стал, отламывая куски хлеба, запивать их молоком из бутылки.

Я уже почти закончил трапезу, когда услышал перестук копыт и скрип телеги.

Быстро пригнувшись, хотя с дороги меня заметить было невозможно, я отставил бутылку в сторону, снова заткнул ее кукурузной кочерыжкой, положил остатки хлеба обратно в корзину и, стараясь не шуметь, скользнул к дороге.

Осторожно выглянув из-под куста, присмотрелся.

– Все-таки наш мир, – вздохнул я, видя впереди крах своих надежд. По дороге действительно ехала телега, причем управлял лошадью каурой масти самый настоящий старинный милиционер. В смысле, в старинной форме. Он был в синих галифе, в начищенных сапогах, в белой гимнастерке с четырьмя треугольниками в петлицах. Так называемая старшинская «пила», я знал, что это было за звание. На кожаном поясе виднелась застегнутая кобура коричневого цвета. Про фуражку с красной звездой уже и не говорю.

А вот его спутницы оказались теми самими дарительницами продовольствия. Поглаживая одной рукой роскошные, тронутые сединой усы, а другой держа вожжи, старшина слушал щебечущих о чем-то девчонок.

«Наверняка про меня рассказывают», – хмыкнул я и, как только они скрылись за ближайшим поворотом, вернулся на место. Быстро собравшись, сложил все в одну корзину. Места хватало.

Подхватив корзину за ручки, я, морщась от боли в ногах, вышел на дорогу – идти по лесу уже не мог, подошвы горели – и зашагал в сторону, противоположную той, куда уехала телега. Если что, успею нырнуть в кусты.

Шагая по дороге, я размышлял: ««Пила» старшинская была до сорок третьего, соответственно время от начала тридцатых до сорок третьего. М-да, попал… Ладно. Узнаю, где я точно, там определимся», – после некоторого колебания решил я и зашагал уже бодрее. Через пару минут, приняв новую информацию, даже стал весело насвистывать – не так уж и плохо, что я попал в прошлое. Главное, жив ведь!

За час, что я шлепал по пыльной дороге под жаркими лучами солнца, мимо меня дважды проскакали верховые, трижды проехали телеги. Один раз, подвывая мотором и коробкой, проскочил легковой автомобиль. Он был похож на тот, из мультика с Фунтиком, только черный. Короче, «каблук» недоделанный. Кстати, след протектора, что я видел ранее, явно принадлежал ему.

Каждый раз, когда появлялись люди, я успевал спрятаться в кустах, так что меня никто не заметил. Наконец я вышел к тому месту, где лес заканчивался. Поднявшись на холм и укрывшись за орешником, стал рассматривать поселение, что находилось в низине. С холма было видно на много километров вокруг. Внизу километрах в трех была деревня, хотя, может быть, и село – я рассмотрел церковь из красного кирпича. Крупная она для деревни. Еще было видно множество озер, изумрудную траву, точками выделялись пасущиеся коровы и лошади. Километрах в десяти, а то, может, и больше, у высоких холмов с пятнами известняка внизу была видна тонкая нитка реки.

– Солома на крышах почти везде. Блин, какой год? – пробормотал я.

Я просидел в кустах часа четыре, ожидая, пока стемнеет – днем голышом не выйдешь в открытое поле, люди не поймут. Передник я, конечно, из одной тряпки сделал, но он вряд ли поможет. За час до темноты со стороны дороги, что осталась метрах в сорока в стороне, снова послышались перестук копыт и скрип телеги, причем знакомый. В этот раз вместе с милиционером ехали не только девчонки, но и четыре мужика – один с окладистой бородой, другой, помоложе, с чистым лицом и два пацана лет семнадцати. Судя по косам, они занимались заготовкой сена. Время было уже вечернее, вот и возвращались домой после работы.

Проводив их взглядом, пока телега с пассажирами не превратилась в маленькую едва ползущую точку, я вернулся к ужину, пытаясь отгрызть кусок копченого сала. Кстати, изучение картины впереди я совместил с ужином.