Командир особого взвода

– Вы рассказывали на прошлом семинаре про начало войны, – помолчав, сказала девушка. От волнения она, сама того не осознавая, наматывала прядь рыжих волос на палец, – все эти политические предпосылки, первые дни, соотношение сторон. И только вскользь, практически одним словом упомянули про… про так называемых Охотников. Про особые части. Я потом попробовала поискать в архиве, у нас же практика. Но почти ничего нет, одни обрывки… как будто такого и не было никогда.

– Так это же легенда, Даш, ты что! – рассмеялась соседка девушки, пышная брюнетка с яркой восточной внешностью и длиннющей черной косой. – Какие Охотники? Это прямо как городские страшилки про Черную руку, Зеленую простыню…

Аудитория зашумела.

– Тихо, уважаемые коллеги! – Ангела Румкорф подняла руку. – Тихо. Вы же не школьники, а вполне солидные третьекурсники истфака. Которые уже должны уметь анализировать и делать выводы.

Она снова тяжело оперлась на трость и прокашлялась.

– Прошу прощения… Так вот, Дарья. Вы совершенно правы. Охотники – не миф. Они были. Создание Особых частей – это тяжелая, крайняя и вынужденная мера, на которую государство было вынуждено пойти в те, самые первые дни, когда враг спустил с поводка не только армию, но и силы, которые оказались выше людского понимания. Мы привыкли, что живем в мире сугубо материальном, где все подчиняется законам природы. Оказалось, что это не так. Оказалось, что есть другие законы, которые вполне можно назвать «что-то иное», и они способны стереть нашу реальность в порошок.

– Но… – Александр Рассказов ошарашенно вскинул руку жестом школьника, просящегося к доске. – Как же так?! Почему об этом так мало пишут?

– Потому что многие архивы после войны были намеренно подвергнуты чистке, – спокойно ответила Румкорф. – Потому что армейские архивы и данные спецслужб до сих пор засекречены. А еще – потому что почти все подразделения Охотников полегли в полном составе, не оставив после себя даже списков контингента. Кстати, их и было-то немного, всего несколько взводов.

Студенты жадно слушали, тридцать пар глаз не отрываясь глядели на профессора. Потом соседка Дарьи все-таки осмелилась вставить слово.

– Ангела Викторовна, но ведь сейчас рассекречивают почти все. Каждый день появляются новые статьи, которые основаны на архивных документах. Вон, Прижинцев, доцент с вашей кафедры, рассказывал нам недавно, что сумел получить доступ к личным архивам высшего руководства…