Командир субмарины. Британские подводные лодки во Второй мировой войне

День 10 апреля 1943 года стоял ясный и тихий. Активное движение противолодочных кораблей и авиации, а также дым по направлению к Кальяри говорили о том, что приближается нечто достойное пристального внимания. По такому случаю я позволил себе выше, чем обычно, поднять большой перископ. Картина сразу прояснилась: на нас двигались вооруженный лайнер, танкер и старомодный пароход. Их прикрывал со всех сторон конвой. Ближе к нам шли два больших эскортных корабля, к сожалению слишком прижимавшиеся к скалам, чтобы мы имели возможность атаковать их от берега. Появилась также целая компания противолодочных кораблей и минных тральщиков – я их так и не сосчитал, поскольку нам все равно неизбежно предстояло иметь с ними дело; лошадь может с таким же успехом планировать свою индивидуальную борьбу с целым облаком оводов. А в небе вокруг конвоя и впереди него летали два самолета.

Море лежало в зеркальном спокойствии, и теоретически «канты» – итальянские самолеты-амфибии – вполне могли видеть, как мы ходили кругами посреди канала на глубине перископа. На практике же, если вы двигались очень медленно, чтобы не создавать пены, и очень осторожно, на небольшую высоту, поднимали перископ, то вас вполне могли не заметить.

Самолет-амфибия «кант»

Старшина Харрис совершал свой обычный обход лодки, чтобы проверить, все ли переборки герметично задраены перед ожидаемым обстрелом. Я помню времена, когда подобные предосторожности вызывали у людей холодок дурного предчувствия; сейчас же это стало уже самым обычным и привычным делом.

Неожиданно Ватсон, рулевой, доложил, что горизонтальные рули вышли из строя, а старшина машинного отделения к этому добавил, что упало давление в гидравлике. Эта гидравлическая система обеспечивала действие всех приборов: горизонтальных рулей, рулевого устройства, перископов и вентиляторов. Мы тут же перешли на ручное управление рулями, но это привело к замедленному действию всей аппаратуры. Теперь мы годились только на то, чтобы продвигаться под водой, если нам никто не угрожает. Раздетые по пояс люди, обливаясь потом, вручную перекладывали горизонтальные рули, тратя драгоценный воздух, который мог оказаться жизненно важен в случае длительной охоты на нас. Дело предстояло тяжелое, но не безнадежное; мы обязаны были двигаться вперед, надеясь, что удастся все исправить до начала атаки.

Инженеры быстро обнаружили причину всех неприятностей: испортился перепускной клапан. Я вздохнул с облегчением, когда все вновь встало на свои места прежде, чем к нам подошел первый корабль эскорта.

Мы пытались просочиться сквозь охрану, время от времени, когда над нами проходило судно, уходя на глубину еще ниже. Всякий раз, когда я поднимал маленький боевой перископ, казалось, что какое-то из судов стоит почти над нами. Мы медленно ползли, ориентируясь по очередному эскортному кораблю. На субмарине царила полная тишина. Работал только один винт, чтобы дать нам возможность двигаться вперед, да и тот приходилось останавливать, когда какой-то из кораблей оказывался слишком близко. Наконец мы прошли, совершенно никем не замеченные.

Стоило нам преодолеть это первое препятствие, как тут же нам на помощь поднялся легкий бриз, вполне достаточный, чтобы поднять на море небольшую волну и тем помочь нам. Я решил рискнуть и уничтожить сразу три судна.

Медленно-медленно мы заняли огневую позицию, с трудом преодолевая искушение немного увеличить скорость. Британские субмарины были построены таким образом, что для прицельного залпа торпеды приходилось разворачивать всю лодку. Приходилось откладывать разворот до самой последней минуты, так как, начав его, вы не могли бы должным образом реагировать на изменения курса вражеских судов. Всегда при этом появлялось ужасное чувство, что момент поворота слишком долго откладывается. Однако увеличивать скорость мы не могли; вся наша маскировка сразу бы исчезла.

Напряжение спало. Мы установили азимут и сделали минутную паузу. Если бы только они не сменили курс; если бы только эскорт у нас за кормой не засек нас; если бы только летающий вокруг гидросамолет не увидел нас. Тогда они у нас в руках.

Кажется странным, что в моменты, подобные этому, человек не молится. Штурман Ронни Ворд сделал все, что мог в этот напряженный момент, для дифферентовки субмарины. Рулевой и второй рулевой изо всех сил напрягали зрение, вглядываясь в показания глубинометра. Каждый малейший сбой требовалось исправить еще до того, как он произошел. Если бы мы в эту минуту потеряли глубину, то атака не смогла бы состояться. У торпедных аппаратов ждал своей очереди Джон Макинтайр с товарищами: именно от них зависела кульминация атаки. Скорее всего, он перебирал в уме все мельчайшие детали подготовки торпед к бою, вспоминая, могло ли какое-то звено процесса остаться незавершенным.