Командир субмарины. Британские подводные лодки во Второй мировой войне

Другим изменением в распорядке дня офицера стало исчезновение послеобеденной игры в бридж. Если в начале моей службы после обеда обычно игралось несколько партий в бридж, то через пять лет, с введением контрактной службы, бридж перестал быть игрой, в которую играла вся команда. Были популярны и другие игры. Я уже не помню правил игры в покер, хотя он был очень популярен среди младших офицеров. Перед ленчем или обедом, а также и в другое свободное время они обычно играли в кости на выпивку, а иногда и на деньги. Я считаю, что азартная игра – не очень похвальное занятие, но дело в том, что в то время это было практически единственным развлечением команды во время похода. К тому же я считаю, что покер, скажем, очень полезен для будущего командира, потому что помогает выработать твердый характер и умение следить за действиями противника. А кроме того, карточные игры в любом случае в большей степени тренируют ум, нежели телепередачи или бильярд. Любой двадцатилетний офицер в Блокхаузе, который начинал играть в азартную игру с опытным подводником, получал неоценимый опыт, даже если ему при этом приходилось платить за проигрыш.

Дни нашей практики проходили очень весело, и в те времена нам не приходилось переносить тягот. В то время с нами вместе обучали и призывников, которые через три года должны были возвратиться на обычную службу. На практике же получалось, что большинство призывников оставались служить в подводном флоте. Мы имели много свободного времени, и я до мельчайших подробностей выучил дорогу до Нью-Фореста. В то время мои будущие родственники со стороны жены, как и все родители беспокоясь за судьбу своих детей, догадываясь о нашем желании пожениться, запретили мне приходить в их дом, а дочери запретили видеться со мной. Бедный младший лейтенант был не самым подходящим претендентом на ее руку. И мне каждый раз приходилось придумывать что-то необычное, чтобы встретиться со своей любимой. Но прошло время, и ее родители смирились с неизбежным, после чего я встречал в доме ее родителей такой добрый прием, которого до меня никто не удостаивался.

Когда наша практика подошла к концу, пришло время сдавать экзамены. Помню, что наш класс горячо поздравили с теми результатами, которые мы показали на сдаче экзамена по радиоделу. И это было неудивительно, поскольку перед экзаменом мы получили такие наставления инструктора, после которых не сдать его было просто невозможно. Наш наставник сказал нам следующее: «Конечно, я не знаю, какие вопросы вам зададут, но могу вам сказать, какого они будут плана. Советую вам записать. Вопрос первый: „Охарактеризуйте дугу Полсона“» – и так далее от вопроса номер один до восьмого.

По странному совпадению, мало того что вопросы на экзамене попались такие же, какие нам продиктовали, но они даже располагались в том же порядке.

Но главная часть нашего экзамена состояла в практике и устном ответе проверяемого на вопросы опытных морских офицеров. Мы сделали все, что ждали от нас командиры.

Закончив практику, мы стали офицерами-подводниками, и у нас появился повод это отметить. Как практиканты, мы входили в офицерскую кают-компанию только во время ужина. В остальных случаях нас туда не пускали, и питались мы в морской школе, там, где сейчас находится вестибюль, на одной стене которого теперь висит портрет нашего погибшего товарища Тибби Линтона. За прошедшее время много изменений претерпел старый форт. С 1927 года построено множество великолепных зданий, но я надеюсь, что выпускной обед остается одним из самых запоминающихся моментов в жизни новоявленных офицеров.

Теоретически назначения на службу должны были проходить в соответствии с желаниями молодых офицеров и их оценками. Однако на практике все было иначе. Регбисты обычно распределялись среди блокхаузской флотилии, за что их прозвали Блокхаузскими Лодырями. Остальных распределяли по другим местам. Меня назначили во вторую флотилию, базировавшуюся в Давенпорте и преданную флоту Метрополии.

Из-за задержки в дороге я достиг Давенпорта довольно поздно и познакомился с Гарри, с которым позже очень часто общался. «Люсия», наша плавучая база, стояла в Корнуолльской гавани, и последний катер, который отвозил туда моряков с берега, уходил намного раньше, чем это было удобно молодым офицерам. Гарри был владельцем гребной шлюпки в бухте Муттона и постоянно по ночам развозил людей с побережья по кораблям.