Командир. Трилогия

  - Ну так слушайте. Когда все это случилось, викинги напали на соседнею с нашим лугом деревушку, вырезав её обитателей. Наши вигвамы стояли ближе других лагерных шатров с палатками, от деревенских хибарок. Вот наши парни, когда поднялся шум, первые и бросились с голыми руками на этих налетчиков. Кто-же знал что это не Ваш брат реконструктор перепил и на подвиги пошел, а самые натуральные норвежские разбойники пожаловали. Вот и потеряли мы двоих ребят, срубили их супостаты. Дальше с Костей Росиным и его шатунами пошли в Питер и дальше совместно с ним повоевали чуток. Но отделись от них, вождь наш Длинное Перо, а в миру Сергей Григорьев, повел нас к нашим братьям за океан. Далеко правда не ушли, видимо до Сереги дошло, что неча переться незнамо куда. Остановились мы около устья Невы. Стоим день, другой, неделю, не идем к братьям заморским. Тут и взыграло у нас ретивое, ударила моча в голову нашей четверки. Начали требовать у Сереги выходить в Америку, идиоты. В итоги разругались с ним вдрызг и ушли вчетвером забрав своих скво. Вождем у нас стал Волк Лютый, по паспорту Пашка Разгуляев, кузнец из Лодейного Поля. Четвертым у нас был Лешка Трегубов, Запасливый Бобр. Не буду описывать всего, но не сильно далеко мы ушли, по северному берегу залива прошли наверное километров пятьдесят, может чуть более и остановились на зимовку в устье какой-то реки. До холодов успели обосновываться, избушку срубили, баньку. Это летом с милой и рай в шалаше, то есть в вигваме. А карельской зимой, да в это время, ни какая любовь не спасет, померзнут. Зиму пережили, охотились, рыбачили. Благо поздней осень, прибило невдалеке к берегу лодчонку, вернее, как потом разобрались настоявший скандинавский шнек. Я то тогда думал, что эти кораблики уже не используются, однако вот он был перед мной. Экипажа на нем не было, да и сам он был сильно потрёпан морем. Но сохранился кое-какой груз, и главное запасы продуктов, сухарей, муки. Хотя все было подпорчено водой и вдальнейшем вкус соли чувствовался и в сухарях и в пресных лепешках. Но нам было не до изысков. Помог его груз нам продержаться до весны, пережить зиму. По весне следующего пятьдесят третьего года, опять у нас засвербило. За зиму привели шнек в более-менее мореходное состояние и как только позволила природа, вышли на нем в море. Кое-как пересекли море и у берегов Ливонии, как потом узнали, на траверзе местного поселка Кунда, при котором имелся портик, на рассвете увидали лежащий в дрейфе корабль. Вот мы и пошли на его абордаж, все равно наше корыто стало сильно протекать, как мы его ни ремонтировали зимой подручными средствами, вода стала прибывать не по детски. И нам ни чего не оставалось как либо утонуть, либо сойти на берег, либо сменить транспорт. Что мы и стали делать. Сейчас я бы ни в жизнь не рискнул бы идти на подобную авантюру, а тогда пошли, не задумываясь. Пользуясь низким силуэтом нашего корыта и прикрываясь лучами восходящего солнца, слепящего глаза противнику, мы на веслах подошли к кораблю, оказавшемуся вот этим- с этими словами Александр указал рукой на стоящий у берега бывший корабль- ганзейским коггом. Забросив пару кошек, доставшихся нам вместе со шнеком, вся наша четверка взлетели на борт судна, а там ни кого. Осторожненько проверили, оказавшуюся ближайшей к нам, кормовую надстройку, ни кого. Проверили носовую, нашли пять мертвецки пьяных тел, лежачих, как поняли в кубрики команды. Быстренько спеленали их. Полезли проверять трюм. И там ни кого, кроме крысюка, метнувшегося в глубину трюма и различно товара, почти заполнившего помещение. Подняли на борт наших скво и имущество, а шнек бросили. С помощью видимо богов, подняли парус и пошли на запад, забирая все дальше от берега, ибо лоций не было и самих берегов ни кто из нас не знал. Штурманом и рулевым стал, как и на шнеке, я. Имеется у меня за плечами почти четыре курса Макаровки, с четвертого курса которой, я ушел в 'индейцы'. Что-то тогда накатило, и послав всех и вся, я и ушел к братьям. В общем не буду я рассказывать как мы Европу обогнули и через Атлантику махнули. Однозначно везло нам по страшному. На когге, в капитанской каюте карты Балтики имелись и навигационные приборы, благо в Макаровке учили работать с ними, а не надеяться на спутники и электронику. Но таких старых компаса, секстана, вернее его предка квадранта и самого примитивно лага, троса с завязанными на нем узлами, на одном из концов которого привязана деревяшка, с утяжеленным металлом одной из своих сторон, отчего попадая в воду она стоит в ней торчком, я в своей жизни до этого еще не встречал. А вместо хронометра были песочные часы. Правда с их помощью и лага, получалось довольно точно определять скорость движения судна. Но все равно карт западного побережья Европы и Атлантики у нас не было и мы шли наобум. Еще, в капитанской каюте стояла еще более древняя астролябия. Вот так с помощью этого старья и божьей помощью я кое-как, примерно лапоть туда, лапоть сюда и определял свою место нахождение. Хорошо, что хоть провизии было много, так, что в попутные порты мы не заходили, а воду брали на побережье. Примерный путь я все-таки представлял. Спустились до Канарских островов, на них затарились по полной водой, залив её во все емкости, какие только нашлись на судне. От островов пошли на запад, удачно попали в Северное Пассатное течение и дошли с ним до островов, по видимому Малых Антильских, на которые нас течение прямо и вынесло. А потом осталось по цепочки островов дойти до материка, найти устье Ориноко и войти в реку, начав подъем в её верховья. Дошли до Америки все, кто выходил, это нас четверо, наши скво. Моя Певучая Иволга или Ирина Пашкова, до переноса актрисой работала в Питере, до сих пор поёт хорошо. Воронина - Быстрой Ласки, Плакучая Ива- Семибогатова Екатерина, до всей этой катавасии работала экономистом. Глаза у неё и в прям на 'мокром месте'. Вождя, Яркая Сойка- Сорокина Евгения, дизайнером работала, и впрямь яркая женщина, даже после всех передряг любит сверкать побрякушками. Запасливому Бобру досталась Ласковая Зайчиха - Орехович Лариса, на что жила, чем занималась до переноса мы так и не знает. Но всегда была при деньгах. По жизни и прям зайчиха ласковая. Если бы не обстоятельства фиг бы Леха с ней бы связался. Да еще шестеро матросов с когга, немцев из Любека. На переходе разбили их на две вахты и сами по двое несли службу. С нами же и две наших скво на подхвате. Вахты по двенадцать часов несли, благо, что ветры почти всегда благоприятствовали, а течении все время помогало, несло в цели. Да и до Кариб в шторм не разу не попали, так пару раз захватили хвостики и все. Так что с парусами много работы не было. Сам сейчас вспоминаю, просто невероятное везение. А вот в Карибах, да. Попали в самый сезон ураганов и четыре штуки их пережить пришлось. Спасибо островам, вдоль цепочки которых мы шли. Успевали почти всегда вовремя укрыться за попутным, от ветра и волн. Один раз только припозднились, да и то, чуток потрепало, а потом в ветровую тень острова вошли, где и переждали ураган, почти и не болтало, по сравнению с окружающим морем.