Командир. Трилогия

   В Порт-Иване не только приняли и похолопили пленных английских мастеров-корабелов, но и спустили в начале октября на воду, заложенные на стапелях в конце 1561 года, для достройки и оснастки, пилотную пару тяжелых фрегатов. Которые благополучно достроили, провели в водах залива Встреч ходовые испытания с боевой стрельбой и в конец декабря ввели их в строй флота под именами 'Боярин' и 'Ратоборец'. В октябре окончили строительство и ввели в эксплуатацию пару стапелей под тяжелые фрегаты и два больших стапеля под линкоры, накрыв все эти четыре стапеля эллингами. После спуска фрегатов, на старых стапелях заложили следующую пару кораблей, начав возводит над этими стапелями эллинги. На вновь выстроенных стапелях, в октябре, так же заложили два тяжелых фрегата и пару экспериментальных линкоров, с готовностью всех четырех заложенных фрегатов- конец 1565 года и линкоров-конец 1568 год.

  Великое княжество Литовское. Взятие Полоцка. Январь-февраль по новому стилю 1563 года РХ.

А начался год 1563 от Рождества Христова по новому стилю, с продолжения похода на Полоцк. Этот город закрывал путь войску на литовскую столицу Вильно. Вот в январе этого года на взятие этой пограничной крепости-города из Великих Лук и выступила русская рать, включавшая большую часть всех вооруженных сил страны. Войска шли скоро, по возможности таясь, в целях сохранения внезапности. Для чего было даже приказано не высылать фуражиров, чтобы не 'светится' перед местными в стороне от дороги, а все запасы везлись с собой.

   Панорама Полоцка 16 века.

   Обычная тактика действий московских войск в небольших кампаниях была элементарно проста: армия делилась на три не равновеликих полка (большой, левой и правой руки) плюс, если имелся, артиллерийский 'наряд'. Однако с этого похода начались перемены в управлении и организации армии Московского царства. Даже присутствие самого царя в армии говорило о его неординарности. А уж изменение построения армии, разделения войска вместо обычной тройки полков, на восемь полков, проведенной ещё в Великих Луках, из которых армия выходивших в следующем порядке: ертоул полк - передовой полк - полк правой руки - большой полк - государев полк - полк левой руки - сторожевой полк- резервный полк, в который полностью вошла вся десятитысячная первая стрелковая дивизия 'витязей', со дополнительными средствами усиления под командой уральского воеводы боярина Черного и отдельно выделенный наряд осадной артиллерии. Тогда, как даже под Казанью, в 1552 году бились только семь полков: государев- большой- правой руки-левой руки-передовой-сторожевой-ертоул. Марш войска, так же был организован превосходно. Ни каких заторов, ни каких отставших воинских отрядов или наоборот пошедших ранее запланированного времени. Из всего семидесяти пяти тысячного войска, наибольшую сложность представляла организация движения двадцати тысячной посошной рати. Вот с ними московским воеводам не удалось найти для этой задачи приемлемого решения. В походе посошанам предназначалась роль вспомогательного войска: на их долю выпало заниматься инженерными работами, таскать на себе пушки, порох и прочие припасы, выполнять обязанности по лагерю и по обозу. Они же должны были принести к месту осады несколько тысяч мешков с землей и песком для заполнения туров, не возиться же с мерзлой землей, ковыряя её лопатами.

   Но организовать это громадное, слабоуправляемое и тяжко нагруженное скопище посошан в что-то управляемое, было чрезвычайно трудно. Хотя существенная часть посоха была объединена в полковые коши - отряды, переносившие лагерные и прочие принадлежности и припасы, числившиеся за отдельными полками. Командование армии 'приговорило' каждому кошу следовать за своим полком. Но отнюдь не все громоздкое кошевое хозяйство поспевало за воинскими людьми. Всевозможные 'накладки' у посошан начались с первого дня выхода из Великих Лук: многие посошане трех шедших впереди полков не успели выйти раньше и образовали 'в острожных воротах затор велик'. Далее вся эта толпа мужиков так и шествовала между большим и государевым полками, а также вместе с государевым полком, вклинившись в его колону, страшно затрудняя движение. Командованию приходилось каждый день высылать 'голов для заторов'. При том, что дело ещё было осложнено царской 'заповедью'- в целях сохранения внезапности за литовским рубежом никого не отпускать 'ни на какую добычу', в том числе и на фуражировку, и запасы везти с собой. Таким образом, отряды несостоявшихся фуражиров нисколько не уменьшали мощный поток служивых людей и посошан. Во всем этом бедламе отличился обозный воевода князь Вяземский, который несмотря на систематические заторы и неразбериху создаваемую мужиками из посошной рати, сумел довести войско, а главное артиллерию и обозы до конечной точки не растеряв их и не сорвав графика движения.