Командир. Трилогия

   Наступило утро 8 числа. Как всегда гудела артиллерия, но количество её стволов против восточной стены Нижнего замка намного увеличилось. Да и строящиеся колоны Государева и Резервного полков, выгладили несколько по другому, чем их коллеги из других полков русской армии. Во-первых, передние шеренги укрывались за повезами, во-вторых колоны продвинулись к стене, намного ближе, чем это они проделывали каждый день, выматывая нервы защитникам. Вдруг, угловая башня стоявшая над Двиной, в восточной стене Великого посада и буквально 6 числа захваченная стрельцами Голохвастова и отбитая у них, неожиданно вся вспыхнула изнутри. Языки пламени, вырывавшиеся из бойниц, жадно лизали, обугленные с прошлого раза, дубовые бревна башни, постепенно включая и их в свой 'рацион'. Пожар разгорался, как будто подпитываемый изнутри да и снаружи бензином. Минут через тридцать, когда башня и прилегающие к ней участки стены хорошо разгорелись, неожиданно, соседняя с ней башня, стоявшая между ней и воротной башней, вспучилась изнутри и раздираемая внутренней огромной силой, рванула, разбрасывая на все стороны света и вверх горящие обломки бревен. Взрыв был такой силы, что участок вала, на котором стояла башня, выбросило прямо на отрезок рва, тянувшегося под валом и стеной по его верху. Выброшенная земля засыпала ров. К образовавшейся бреши скорым 'волчьим' шагом пошла первая штурмовая колона Резервного полка. Достигнув проема штурмовики не стала задерживаться, а борзо прошли за стену, в посад. За первой колонной последовала вторая, третья, за ней, по уже утоптанной земле с уложенными на неё жердями проехали конные упряжки с зарядными ящиками и трех фунтовыми 'единорогами' на передках в количестве двух батарей. Прошли спешенные кавалеристы, ведя в поводу своих коней. В течении часа-полтора, большая част первой стрелковой дивизии уральцев уже стреляла и рубилась, и не безуспешно, на улицах Великого посада и его наддвинской стене.

   Еще первая колона уральцев не прошла пролом, как в воротной башне и прилегающих к ней с обеих сторон участках стены, начались какие-то не понятные действия. Защитники города рубились друг с другом. Но если присмотреться, то можно было заметить одну особенность, у части рубящихся на стене и в воротной башни воинов на шлемах и на правом предплечье были повязаны куски красно материи. И 'красноголовые' явно побеждали своих противников. Пока шла битва на стенах и надвратной башне, колона Государева полка подошла к самому рву, перед воротами и остановились, явно чего-то ожидая. И верно, их ожидание оправдались, вскоре опустился подьёмный мост, заскрипели воротные створки и ворота распахнулись, в которые тут же рекой полились колоны Государева полка.

   Литвины были вынуждены снимать воинов с других сторон городской стены для отражения прорыва русских за линию крепостных стен. Чем не преминули воспользоваться воеводы других русских полков, заметившие уменьшения числа врагов на городских стенах, расположенных напротив их позиций, о чем они были заранее предупреждены государем на вчерашнем вечернем сборе в ставке. Поведя своих ратников в атаку и в свою очередь прорвавшись в Великий посад через разрушенные ядрами городени стены. Однако атаки на Верхний замок были отбиты, хотя Иванская батарея причинила большие разрушения наддвинской стене замка, превратив её практически в длинную кучу ломанных бревен, тянувшуюся по верху берегового холма. Противостоять в открытом бою с превосходящими их силами московитов полько-литовское воинство не стало и понеся большие потери, к концу дня отошло в Верхний замок, за стенами которого и засели, огрызаясь огнем на вражескую стрельбу. Царское войско, до темна, окончательно зачистили Великий посад и задвинские посады, подавив разрозненные мелкие очаги сопротивления и безповоротно взяли под контроль все городские посады.