Командировка

Дверь самолета распахнулась, и из нее показался летчик в форме пилота компании «Юнайтед». На рукаве три полоски, как оказалось капитан зафрахтованного борта. Он неспешно спустился к группе, поздоровался. Офицер-марин вручил ему какие-то документы. Летун нахмурился и уставился в бумаги. Потом окинул взором кучку нашего багажа и произнес: «Значь так, ребята, трое „цивильных“, остальное вояки с личным оружием. По контракту все без досмотра багажа. С весом и погрузкой будем решать просто – каждый берет свое и становится на вот эти весы – они автоматически посчитают полный вес. Если перебор – тебе, офицер, решать, что оставишь. Я ни одного лишнего фунта не возьму. Черт! А боеприпасы, а взрывчатка?! Как я могу быть уверен хоть в малейшей полетной безопастности без досмотра?»

Марин сунул ему какой-то документ, уверяя, что в салон солдаты войдут без боеприпасов. Затем подписался под свою ответственность на куче бумаг и страховых бланков, а в завершение разговора пошутил: «Босс, у нас будут две сотни парашютов на борту, свой лично, а также парочку куполов своих заместителей, могу отнести прямо к вам в кабину – если что случится, то мне помирать, а вам прыгать!» Летун шутку оценил, улыбнулся, матюкнулся и от парашютов отказался. Попросил дождаться техников по погрузке, самостоятельно в самолет не входить – он беспокоился за баланс в грузовом отсеке. Сообщил и приятную новость – во всем остальном будет обычный международный рейс со стюардессами, кормежкой и напитками, но спиртное – только для «сивиков», так постановил Пентагон.

Наконец из ворот показались серебристые «Грэйхаунды» – обычные междугородние автобусы. За их окнами тут и там торчали стволы и выглядывали каски. Автобусы остановились, и из них медленно стали вываливаться солдаты уже в бронежилетах, ремнях и разгрузках, с оружием и здоровыми рюкзаками. Грузовые отделения оказались заставлены уложенными парашютами в специальных транспортных чехлах. Солдаты разбились по сквадам (отделениям), поставили пирамидкой винтовки М-16, внутрь пирамидок положили короткие автоматы MP-5, некоторые с уже наверченными глушителями и зачехленной оптикой (некий аналог русского ПБСа). Затем рядками разложили парашюты и открыли сумки для досмотра печатей на них – похоже, инструкция требовала проверки при каждой «кантовке» этого груза. Отдельно сложили здоровые трубы переносных противотанковых гранатометов и минометов. Особенно интересным оказалось оружие снайперов – здоровые винтовки М-82 и М-95 под 12,7 мм патрон от крупнокалиберного пулемета, с раструбами, как у пушек, напоминающие смесь супермодерновой телекамеры и русского противотанкового ружья времен Второй Мировой. К ним прилагалось по аккумулятору – прицелы могут работать и как лазерные дезигнейторы (наводчики высокоточного оружия). Были и обычные мариновские короткие автоматы и легкие снайперки с глушителями и простой оптикой. Рядом стояли SAW – легкие пулеметы М-296, некий гибрид Калаша и М-16 с прицелами и подствольными лазерными «указками» (простенькими инфракрасными лучиками для собственного целенаведения). Во истину, спецназ – обычных винтовок было на удивление мало, зато у всех болтались какие-то ножи, у некоторых куча громоздкой излучающей оптики, чем-то напоминающей древние русские проекторы для диапозитивов – устройства лазерного наведения всего, что летает – от самонаводящихся гаубичных снарядов, до крылатых ракет, у иных висели какие-то хитрые компьютеризированные штучки с маленькими раскладными спутниковыми антеннами. Поражала и куча пистолетов, в том числе шоковых, электроимпульсных – явно ребята собирались на охоту «за языками». Пока раскладывали оружие и проверяли парашюты, марины были серьезны, а как дошло дело до взвешивания, то посыпались смех и шутки – «в самолет с оружием не заходить» или «эй, террористы, попробуйте захватить наш лайнер».

Солдаты взваливали на себя рюкзак, цепляли личное оружие, а на холку поверх рюкзака водружали парашюты, после этого боец напоминал вьючного верблюда, который и шагал на весы. Затем парашюты раскладывались рядком, рюкзаки сваливались в кучу рядом, а солдат с оружием и аппаратурой топал по трапу в салон. Солдаты нас уверили, что все, что они внесли в салон, через пару дней полетит на землю на бойце, а не на десантной платформе. Вообще-то, система американского десантирования несколько отличается от российской, например, отсутствием стабилизирующего парашюта – фала сдирает чехол сразу с основного купола, и потом болтается хвостом вслед за самолетом, примерно как при сверхнизких прыжках советских ВДВ. Но как прыгать с двухметровыми бандурами и не запутаться, пусть хоть с принудительным раскрытием, а равно как при приземлении не поломать себе кости таким «негабаритом» и не побить чувствительную оптику – все равно кажется загадкой.