Командировка

Битюгов любезно покивал, но руки мне никто из них не подал. Тогда я сам схватил руку Владлена Осиповича и долго, радостно ее тряс.

- Что ж, Виктор Андреевич, по вашей просьбе я полночи читал мемуары Прохорова. Любопытно, весьма. И Дмитрий Вагранович с ними уже ознакомился.

У него такое же мнение. Весьма любопытно. Дельно.

Прохоровская папка лежала на столе поверх материалов, подготовленных в архив. Я слушал с вниманием. Перегудов был спокоен и слегка (кажется) чемто опечален. Возможно, тем, что расчеты Прохорова "весьма любопытны".

- Что же из этого вытекает, друг мой, Виктор Андреевич? Давайте разберемся. Давайте вместе разберемся, но, прошу вас, без эмоций и фанаберии. Вопервых, вопрос следует разделить. Я имею в виду прохоровские записи. Одно - прибор, другое - предлагаемая им новая тема. С прибором, думаю, все ясно.

Что? - он остро взглянул на шкаф для бумаг, словно лишь оттуда и мог ждать возражения. - Узел нам Никорук доведет, детали мы обсудим, короче ясно и решено. Теперь - второе. Дмитрий Васильевич Прохоров предлагает очень перспективную тему по смежной области. Но предлагает, разумеется, не в качестве подарка, а с некоторыми условиями. Условий не так много, вот они. Он возвращается в Москву, получает здесь квартиру - заметьте, двухкомнатную на одного, детали у него точно взвешены, - кроме квартиры получает лабораторию с новейшим оборудованием, половину которого надо покупать за валюту, ну и совсем мелочь - штат сотрудников из тридцати человек. Недурно, да, Виктор? Возвращение блудного сына на современный манер. Да?

- Смотря какая тема, - вставил я. - Если тема соответствует, то почему бы и не рискнуть. Вы же любите расширять горизонты.

Перегудов засмеялся, а Битюгов осторожно покашлял в кулачок.

- Тема, голубчик мой, такая, как и большинство гипотетических тем. Лет через пять она может дать превосходные результаты, а может лопнуть как мыльный пузырь...

- Не совсем такая... - елейным голосом заметил Битюгов.

- Не в этом суть, - отмахнулся Владлен Осипович. - А суть в том, что с товарищем Прохоровым я уже, как вам известно, имел честь работать и уже имел честь с ним расстаться. Вроде бы навсегда.

- Ну и что?

- А то, Виктор Андреевич, что довольно нелепо выглядит человек, бросивший свою жену, а через много лет снова ца ней женившийся, но уже по расчету.

Вы не находите?

- В зависимости от обстоятельств...

- Какой вы дипломат, однако. Я и не знал. Обстоятельства таковы: я не верю этому человеку, и если я не верю человеку, то не поверю в результаты его работы.

- Но...

- Вдобавок у меня нет времени на красивые ошибки. Не могу их себе позволить. - Лицо его сделалось мечтательным. - Но не могу, к сожалению, позволить себе поставить крест на возможно - возможно! - блестящем открытии. Такова ситуация. Какой выход?

Можно, конечно, обратиться к помощи специалистов, создать соответствующую комиссию и прочее такое...

Можно, но не нужно.

- Почему?

- Комиссия любого уровня состоит из таких же людей, как мы с вами. Более того, она будет состоять из людей ни в коей мере не заинтересованных брать на себя ответственность. И поэтому через определенный промежуток времени, связанный с определенными финансовыми затратами, мы услышим неопределенные выводы, где на каждый аргумент "за" будет приведен веский контраргумент. Пожалуй, больше всего в жизни я мучился от поразительной способности людей, причастных к науке, уходить от прямого ответа.

- Вам очень жалко потерять свою голову? - спросил я с чисто житейским любопытством.

- Да, представьте себе. Инстинкт самосохранения штука поразительно упорная. Но еще больше, чем свою голову, мне жалко тысяч государственных денег, а также нервы, труд и время специалистов, которые будут долгие годы заниматься разработкой мыльного пузыря.

Удивительно было не то, что говорил Перегудов, а удивительно было, что я заранее предугадывал каждое его слово. Я знал этого человека наизусть. И если встречал позабытую деталь, то приходил в нездоровое возбуждение. Сейчас меня поразило желание Владлена Осиповича вернуть Прохорова в институт. После его шифрованных пассажей я в этом не мог сомневаться.

- Вы хотите предложить Дмитрию Васильевичу ставку старшего научного сотрудника? - спросил я.

- Младшего, - поправил Перегудов и добавил с бесшабашным озорством: Предлагаю пари - он согласится.

- Да, согласится, - кивнул я. - У него же нет выбора.

Битюгов вздохнул с облегчением и завозился в кресле. Как порой невесело в этом мире, где такой избыток хороших и доброжелательных людей... Перегудов взглянул на часы. У него много дел, и он любит порядок. Что только заставило его пойти вчера в закуток Марии Алексеевны? Впрочем, это было в нерабочее время.

Битюгов уже вставал, а я крепче вдавился в свой стул, на мгновение прислушался к утренней боли, которая затаилась в области поджелудочной железы.

- Мне со вторым вопросом все ясно, Владлен Осипович, - сказал я. - А с первым неясно. С Прохоровым ясно, а с прибором - нет.