Командировка

У Перегудова на щеках проступил румянец. Первый раз я видел его таким размягченным, расстегнувшим свой панцирь. Но я не верил ему. Какой–то злой демон нашептывал мне, что эта его расслабленность не что иное, как маневр, преследующий определенную цель. Мне стыдно было так чувствовать, я бы рад был вместе с ним зарыдать от горя, но разве властны мы над своими ощущениями.

— Тогда я попозже зайду, Владлен Осипович, — сказал я, — после обеда, что ли?

Перегудов точно вернулся откуда–то из заоблачной выси.

— А что такое?

— Вы ничего не сказали по поводу этого, — я показал на свой отчет.

Перегудов удивился:

— Все в порядке, Виктор Андреевич. Не сегодня завтра в Москву приедет Никорук, и мы обсудим частности. В принципе все ясно. Они берутся исправить неполадки в течение двух–трех месяцев. Нас это устраивает.

Я извлек из портфеля письмо и бумаги Прохорова.

— Вам посылка от старого знакомого, чуть не забыл. От Прохорова Дмитрия Васильевича.

Перегудов сморщился:

— Да уж, старый знакомый.

Он отложил пакет на угол стола, где у него, я знал, лежали бумаги, подготовленные в архив.

— Прохоров считает, что на доводку узла потребуется значительно больше времени. Не два–три месяца.

— Прохоров так считает? — усмехнулся Перегудов, и на лицо его вернулось обычное выражение спокойного торжествующего превосходства. Голос его обрел знакомую властность, зарокотал в басовом ключе. — Прохоров, значит, так считает? А кто он — этот Прохоров? Академик? Эксперт по особо важным делам? — И тут же смягчился: — Помню, помню, как же. Дмитрий Васильевич обладает своеобразным даром убеждения. Вижу, что и вам он сумел, как выражается моя дражайшая дочурка, запудрить мозги.

Я с трудом подавил ярко вспыхнувшее воспоминание о каком–то дожде, мокрых милых щеках, бессвязном доверчивом лепете.

— Помните, Владлен Осипович, вы сами уверяли, что Прохоров обладает незаурядными способностями…

— Ну и что же? — спросил Перегудов.

— Тут его расчеты и выводы, — сказал я и с невинной улыбкой переложил пакет из архивного угла под локоть Перегудову. — Он головой ручается за их верность.

Несколько мгновений Владлен Осипович смотрел на меня в упор. Я выдержал его взгляд, продолжал невинно улыбаться.

— Ручательство головой Прохорова — это не аргумент, — миролюбиво заметил Владлен Осипович, опустив руку на пакет, как в прежние времена клали ладонь на библию, клянясь говорить только правду. — Хорошо, Виктор Андреевич, чтобы помочь вам освободиться от навязчивых импульсов, обещаю внимательнейшим образом просмотреть эти… бумаги. Вы удовлетворены?

С тем я и удалился, провожаемый недоверчивым взглядом Перегудова.