Командировка Дерена

Дерен вздохнул. Он понимал, почему Линнервальд плохо его понимает. Разное обучение и воспитание, по сути — две разные цивилизации Империя и Содружество лежали между ними. И философия обеих цивилизаций, хоть и шла от тех же земных источников — но шла она разными путями.

— Леди Сайко погружена в хаотический фон из тех, молодых и юных, что окружают её, — пояснил он скупо. — Вокруг нет людей, которые бы организовали правильную среду для общения и роста наследницы.

— У неё лучшие наставники и преподаватели, — снова не понял его Линнервальд.

— Я говорю про хаотическую среду, — напомнил Дерен. — Это слуги, жители окрестностей, студенты, юные родственники, которые по традиции проводят время в Доме Оникса.

— Они не стоят усилий, — покачал головой Линнервальд. — Если кто-то из них сумеет чего-то добиться, мы поймём это в своё время, но не сейчас. Я видел сегодня младшего брата эрцога Хьюго и ещё полдесятка юных. Пока это просто дети.

Его ментальный гнев постепенно рассеивался — Дерену удалось озадачить регента.

Накатов пилот не боялся и не реагировал на них вообще. Благодаря капитану Пайелу, стихийному истнику очень немалой силы, на «Персефоне» к ним привыкали быстро.

— Кого ты воспитываешь из наследницы? — деланно удивился Дерен. — Монстра? Она ребёнок. Ей нужно играть со сверстниками, дружить, целоваться в кустах. Я вижу, что ей это нужно не меньше, чем образование и навыки.

— И как именно ты это видишь? — удивился Линнервальд. Он явно не понимал, о чем речь.

Дерен видел в файле, что список его детей очень короткий для человека его положения. Видимо, заводить всякую мелочь регент считал докучной обязанностью.

Пилот ещё раз пожал плечами и позволил себе вздохнуть. Бояться-то он не боялся, но сопротивление накату — нагрузка серьёзная.

— У нас на крейсере я видел больше перспективных молодых истников, чем здесь, в Доме Оникса, — сказал он резче, чем надо бы.

Но второй попытки психического насилия не последовало. Линнервальд проверил реакцию Дерена на накат, поставил себе где-то галочку и успокоился.

— И ты решил воспитать всю здешнюю молодёжь методами времён начала колонизации? — усмехнулся он.

— Я делаю то, что требует ситуация, — пояснил Дерен. — Потому что вообще не понимаю пока здешних принципов воспитания. Десятки никому не нужных наследников шляются из Дома в Дом. Зачем?

— Чтобы быть на виду. Эрцоги традиционно заводят много внебрачных детей. Ты же понимаешь, что когда мы говорим «кровь» — просто следуем традициям нашего языка. Устройство мозга наследуется плохо, хаотично, случайно. До совершеннолетия вообще трудно понять, что вырастет из этих детей. Ни один психотехник не определит тебе толком даже потенциал. Крайне редко есть какие-то ранние проявления психических особенностей, таких, как у Сайко. Потому детей держат поближе к основным семьям Дома. И самые талантливые сумеют завести связи, пробиться. Среди них потом и будут искать способных. После сорока двух, когда медицинское тестирование сможет ответить на все поставленные вопросы.

Дерен покачал головой, не соглашаясь. То, что он видел здесь, не давало ему никаких надежд на будущее потенциальных наследников родов и семей.

Дети — они как щенки. А щенки на «Персефоне» имелись и человеческие, и собачьи.

Любимая капитанская собака — гончая по кличке Кьё — исправно нагуливала потомство.

И Дерен знал, что щенков для адаптации на крейсере нужно не только приучать к порядку, но и брать на руки, чесать пузо.

Это тоже часть необходимого воспитания и для щенков, и для людей — когда команда возится со щенками.

— Детям нужна правильная среда, — отрезал он. — И добрые руки. И контроль старших. Иначе пробьются не самые талантливые, а самые агрессивные и хитрые. Ваши Дома катятся в Бездну, регент. Посмотри, чего вы добились?

— Вальтер! — рассердился Линнервальд, но давить больше не пытался.

— Я уже тридцать лет Вальтер! — огрызнулся Дерен. — Если вы позвали меня сюда — будьте готовы терпеть!

И он развернулся, собираясь выйти из холла во двор, через стеклянную дверь.

Заметить её, не зная, что она имеется, было почти невозможно. Но алайский имплант был и в самом деле адаптивным инструментом самого высокого качества.

ИИ распознал дверь и прорисовал её на плане помещения, сигнализируя хозяину — тут выход.

— Остановись! — приказал Линнервальд. — Хорошо. Я выслушаю тебя. Возможно, мы скорректируем программу обучения наследницы. Ты полагаешь, ей не хватает общения с действительно продвинутыми сверстниками? Нужно создать для неё микрообщество из подобных ей по развитию?

— Понятия не имею, — пожал плечами Дерен. — Я не занимался психологией воспитания. Но на корабле у нас есть собака, и время от времени она рожает щенков. Сейчас она уже старая для родов, медик против, но собака с ним не согласна.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Собаки плохо приживаются в космосе, регент. Медики полагают, что они гибнут, не в состоянии вынести нагрузок. Но наш капитан полагает, что они гибнут без ласки...

Дерен вдруг поднял глаза, от напряжения ставшие почти хрустально-прозрачными. Он знал, что словами тут не объяснить.