Командировка в мир "Иной"

— Посторонись… — размахнувшись, я освободила себе пространство на столе. — Помоги-ка… — парень с цветочным венком в волосах помог мне забраться на стол. — А-а-а, о-о-о, у-у-у-у, ы-ы-ы… — распелась я. — Тишина в концертном зале! — гаркнула я во всю мощь тренированных плаванием легких. — Начинаем передачу по заявкам радиослушателей…

И я начала. Спела "Ах, эта свадьба" авторства Муслима Магомаева, затем "Мы желаем счастья вам", разбавила "Ах, какой женщиной", добавила Глюкозы "Свадьба, свадьба" и присыпала сверху "Лепестками белых роз". Почувствовав, что в горле начинает першить, я свернула выступление, с благодарностью приняла из рук своего помощника бокал с полыхающей закатом жидкостью и залпом осушила его. И разбила на счастье. Об чей-то лоб…

— Женюсь! — выдохнул поклонник моего таланта. Тот, что носил на голове украшение из цветов.

— Так ты уже! — загомонила толпа.

— Так второй раз! — он лихо сорвал с головы венок и нахлобучил его на мою голову.

— А выкуп за невесту?! — я ему так просто не отдамся. Минимум за полконя и целое царство впридачу!

— Сто пятнашек! — парень улыбнулся и распростер объятия.

Уже бегу, милый, только таран поглажу и рюшечками его украшу, чтобы зубы не так больно было выбивать.

— Да ты за меня пятьдесят отцу дал! — сквозь толпу протиснулась девушка в белом платье и с таким же венком, как у парня, на голове.

— Кто больше?! — вмешалась я в назревающий конфликт. — Я не только петь умею!

— Сто пятьдесят! — поднял руку полосатый земо. Седина в его волосах была ему очень к лицу. Ничуть не старила. Придавала некий шарм зрелости.

— Папа! — возмутилась невеста.

— Что папа? Я уже три года как разведен! — полосатый пожал плечами.

— Двести! — вперед вышел кудрявый парнишка в кожаной жилетке и с янтарным ожерельем на шее. А это идея…

— Двести раз, двести два… — я загнула четыре пальца. — Беру также лошадьми и украшениями! А еще допустимо рассчитаться в кредит! — я пошатнулась, но чьи-то руки поддержали меня и помогли восстановить равновесие. Я, пожалуй, не монастыри и школы нравственности в Ином открою, а буду мастер классы девушкам на выданье проводить.

— Это как, в кредит? — из толпы попросили разъяснить непонятное для земо слово.

— Э-ле-е-ментр-рно, Ватсон! Сегодня говоришь, что отдаешь тысячу пятнашек, а завтра платишь тысячу сто. Кредит на очень выгодных условиях: всего под десять процентов! В день!

— Двести пятнадцать… Двести двадцать… Два барана, четыре петуха и слиток серебра весом на кило… Тебя на двух тещ меняю… А я на жену и две дуры-дочери впридачу… — разошлись мои женихи. Эдак мы до рабства скоро договоримся. Надо бы обуздать их прыть.

— Живым товаром не беру! — я махнула рукой сверху вниз, обозначая твердость своих намерений. Второй счастливчик свалился с ног, получив от меня добрым словом в виде зажатой в руке бутылки по голове.

— Это судьба! — умилился жених, деловито заталкивая тело невесты под стол.

— А, по-моему, злой рок… — побормотала я себе под нос, принимая подарок от отца невесты, при этом мужчина косился в сторону жениха, глазами и жестами призывая успокоить и данного индивидуума. Проклятие, вино жалко: бутылка-то полная.

— С-секундошку, ща перелью в другую емкость, — я подмигнула полосатому.

Мне он понравился, но не давала покоя его вторая ипостась: ладно в енота перекидывается, а если в скунса?! Мне с ним первую брачную ночь в противогазе проводить?! Я принюхалась. Нос ничего, кроме запаха алкоголя и жареного на костре мяса не уловил. Вспомнив об обещании, я приложилась к бутылке и в три захода выхлебала половину.

— Последнее предложение нап-помните… — а завтра напомните сегодняшний вечер, а то моя память вместе с вином где-то на дне желудка плещется.

— Две с половиной тысячи пятнашек, четыре коня, шесть килограмм янтаря и три десятка свиней! — гордо выступил вперед отец невесты.

— С-спасибо… — сдавленно выдохнула я.

Господи, помоги! Что я буду делать с тремя десятками свиней???

— За что? — спросил почти победитель в бескровной драке.

— За то, что считаете меня лучше свиней… — я расчувствовалась.

Женщина склонна к частым сменам настроения. Пьяная женщина в особенности. Молнию назад я лихорадочно соображала, куда деть пару тонн будущей солонины в бочонках, в следующий миг размышляю над щедростью незнакомца.

Для них деньги — тьфу, мусор! А свиньи — это да, сила! Оборотни в деревнях натуральным хозяйством богаты. У кого больше скотины, земли, тот зажиточным считается. Получается, полосатый мне не стадо немытых хрюшек подарил, а ферму, мясоперерабатывающий завод, ателье по пошиву кожаной одежды и обувную фабрику от сердца оторвал. Я его уже почти люблю!

Я послала земо воздушный поцелуй и приготовилась отправиться следом, но заметила надвигающуюся бурю в лице Аайю, пугающего народ свирепым выражением лица, и Профессора, осторожно переступающего через напуганных. Ярко-красные светящиеся в ночи глаза, наэлектризованные стоящие дыбом белые волосы, оскаленная пасть с клыками кого угодно до позорной слабости в коленях доведут.