Командировочные расходы

Он уже ничего не мог толком различить и не ощущал ничего, кроме нахлынувшей серым туманом скуки небытия. Радости и глупости жизни, так тесно между собой переплетенные, остались далеко, тревоги ушли вместе с надеждами, но вместо покоя пришла печаль. И от ее беспросветности он еще больше затосковал, и стало еще глуше, и туман все плотнее сгущался в смутные тени. «Моя фамилия – Биллинг. Я – инспектор полиции, моя фамилия Биллинг», – все еще твердил он, сам не зная зачем, и обступающие тени кивали, постепенно сужая круг. В серую пропасть можно только падать… медленно, медленно, все глубже и глубже.

– Конденсация водяного пара, – настойчиво произнес женский голос, – при охлаждении.

Биллинг не понял ни одного слова, ни тем более смысла фразы, но встрепенулся, как новобранец от окрика сержанта. На самом деле его мозг вовсе и не собирался сдаваться, он только временно сузил круг сознания, сжал почти в точку, чтобы, не отвлекаясь, разобраться с внутренними проблемами, и уже не обращал внимания, как начала постепенно бледнеть и крошиться та внутренняя мозаика, что составляла сам неповторимый узор личности. Но упорное до занудства инспекторское сознание тоже не собиралось просто так потихоньку умирать от удушья. В полушаге от уже необратимых процессов распада личности оно ловко развернулось, призвало мозг к порядку и принялось бодро вырабатывать новый здравый смысл.

– Внешность – это только видимость! – издалека закричал пламенный революционер. – Глупо отвлекаться по таким пустякам!..

Биллинг увидел прямо над собой озабоченное лицо Фэ. Она что-то говорила, Биллинг отчетливо слышал слова, но смысл ускользал. То, что лицо Фэ было сверху и так близко, тоже что-то означало, но он целую секунду не мог сообразить, к чему все это. Потом мир встал на свое место.

– Эй! Ты чего?! – в насмешливом голосе Фэ слышались нотки легкого беспокойства. – Что это ты делаешь?

Биллинг пошире открыл глаза и обнаружил себя полулежащим на миэмке. В кабинке оказалось слишком тесно, чтобы полноценно грохнуться на пол, поэтому он просто привалился к Фэ, уронив голову ей на грудь, а сюртук на пол.

– Конденсация водяного пара. При охлаждении, – пробормотал он, пытаясь принять более вертикальное положение и одновременно подобрать с пола одежду. – И глупо…

– Как тебя понимать?

– Глупо отвлекаться по пустякам, – Биллинг замолчал, с отрешенным видом уставившись в одну точку перед собой.

– И? – Фэ хотела было выдать что-то ехидное, но запнулась, с новым интересом вглядываясь в инспектора. Серая мгла по-прежнему окутывала кабинку, в синюшном свете панели управления профиль Биллинга приобрел одухотворенные, даже мистические черты.

На самом деле ничего похожее на «одухотворение» Биллинг не ощущал. В голове стояла странная тишина. Мысли возвращались постепенно, будто нехотя, по привычке. Навязчивая фраза насчет конденсации водяного пара тоже ничего не значила, кроме того, что за бортом кабинки эта самая конденсация произошла и образовался туман.

«Один туман, и ничего больше? – морщась, пытался размышлять Биллинг. – Так я это и так вижу – да, действительно туман. Почему я так перепугался? Той твари серой я тогда сам дверь открыл, она и вошла. А здесь колпак закрыт, а я сознание потерял. Неудобно получилось – прямо на грудь ей приложился, ухо себе придавил. Девушка стройная – грудь маленькая, вот ухо и отлежал…

– Ты вряд ли меня слышишь, но это неважно, – тихо и торжественно начала Фэ. – Теперь я знаю, что ты тот, о ком я думала. Рано или поздно мы должны были встретиться в этом мире. Это должно было случиться.

– Чего? – Биллинг, отвлекшись от медленных мыслей, обернулся к Фэ. – Чего случиться?

– Ничего!! – миэмка с трудом сдержалась, чтобы не выругаться. Она вновь видела перед собой только помятое лицо провинциального полицейского. Вот только что рядом сидел несомненный рахат, голову на отсечение можно было дать, а ровно через миг – ничего близко похожего.

– А? – он потер ухо, пытаясь сосредоточиться. – Извини, я не понимаю.

– Я тоже, – отрезала Фэ. – В следующий раз, когда соберешься в обморок хлопнуться, предупреди, я подвинусь.

– Угу, – ему сейчас больше всего хотелось спрятаться в каком-нибудь тихом углу, чтобы никто не беспокоил. На работе, когда надо было по-настоящему в чем-то разобраться, он, бывало, запирался в собственном кабинете, отключал всю коммуникацию, и даже начальство не особенно его теребило. «Инспектор Биллинг ушел в себя, – говаривал Фрам в таких случаях. – Подождем. Как правило, он ходит туда не зря». Биллинг только вздохнул, подумав, как далеко уже Корона.

– Алло. Уважаемый! – Фэ помахала ладошкой перед его глазами. – Мы застряли.

– Да, я вижу.

– Мы застряли во всех смыслах. От тебя слова не дождешься. Я не понимаю, кто ты на самом деле. Что делать будем?

– Можешь не верить, но я действительно полицейский. – Биллинг еще больше сморщился, понимая, что сейчас спокойно поразмышлять все равно не удастся, что государственная тайна, конечно, дело святое, но…

– И? – подбодрила Фэ.

– Украдено огромное количество креофитов. Полгалактики разнести можно.

– Продолжай.