Командиры элитных частей СС

Рейхсюфрер СС Генрих Гиммлер, назначенный к тому времени командующим группой армий «Верхний Рейн» (которая 29 января 1945 года была переименована в группу армий «Висла»[78]), решил назначить Ламмердинга начальником своего штаба. Рейхсфюрер пытался окружить себя исключительно офицерами СС и именно с этим был связан выбор Ламмердинга, тем более что Гиммлер знал его лично и ценил как решительного командира. Однако новый начальник штаба совершенно был не подготовлен к своей новой должности. Правда, Гиммлер еще больше не подходил на пост командующего группой армий, в которую в феврале 1945 года входило три полевых армии: 2-я (генерала пехоты Вальтера Вейсса), 9-я (генерала пехоты Теодора Буссе) и фактически не существовавшая 11-я (генерала войск СС Феликса Штейнера).

24 января штаб-квартира армии разместилась в Дойч-Кроне, в 150 километрах северо-восточнее Берлина. Ламмердинг пытался хоть как-то наладить работу, но ему мешало отсутствие опыта, а еще больше — совершенно некомпетентное вмешательство Гиммлера. Работа штаба была полностью нарушена, армии не получали нужных приказов, немецкие войска так и не смогли наладить оборону. И дело было не только в абсолютном превосходстве Красной Армии, но и в неумелых действиях командования группы армий. В середине февраля начальнику Генштаба сухопутных войск генерал-полковнику Гейнцу Гудериану удалось добиться, чтобы руководство операциями группы армий было передано генералу Венку, но на следующий день Венк попал в автокатастрофу, и ситуация осталась неизменной.

Ламмердингу приходилось крайне сложно. Гудериан в «Воспоминаниях солдата» (глава 11) так вспоминал свою встречу с начальником штаба группы армий «Висла»: «После ранения генерала Венка Гиммлер совершенно растерялся, когда началось наступление из района Арнсвальде (Пила). Дела в его штабе ухудшались с каждым днем. Я никогда не получал ясных сводок с его фронта и поэтому не мог ручаться за то, что там выполняются приказы главного командования сухопутных войск. Поэтому в середине марта я выехал в район Пренцлау, в его штаб, чтобы получить представление об обстановке. Начальник штаба Гиммлера Ламмердинг встретил меня на пороге штаба следующими словами: “Вы не можете освободить нас от нашего командующего?” Я заявил Ламмердингу, что это, собственно, дело СС».

20 марта 1945 года наконец осознавший полную некомпетентность «верного Генриха» Гитлер заменил Гиммлера на посту командующего группой армий генерал-полковником Готтгардом Хейнрици. Естественно, генерал вермахта не собирался оставлять Ламмердинга начальником своего штаба, и, прибыв на следующий день в штаб-квартиру, он представил его преемника — кавалера Рыцарского креста генерал-лейтенанта Эбергарда Кинцеля.[79] Новый начштаба занимал генштабистские должности с 1938 года и представлял собой образец прусского генерала — с моноклем в глазу и надменным выражением лица. В принципе на этом военная карьера Ламмердинга закончилась, лишь в апреле 1945 года ему пришлось очень недолго командовать 38-й гренадерской дивизией СС «Нибелунги», но на этом посту он ничем себя не зарекомендовал.

Осужден заочно

По окончании войны Ламмердинг провел некоторое время в лагере для военнопленных, а затем был освобожден и поселился в британской зоне оккупации. Здесь ему довелось припомнить свое инженерное образование, и он поступил на работу в строительную фирму. В 1951 году французский суд рассмотрел дело о его причастности к убийству 99 заложников в Тулле. Так как ни британские, ни немецкие власти интереса к делу не проявили и Ламмердинга не выдали, его дело рассматривалось заочно. Приговор — смертная казнь.

Франция не забыла Орадура и сразу же после войны следователи начали расследование обстоятельств этого преступления. К 1953 году следователи определили 66 человек, причастных к этому массовому убийству. Однако главных фигурантов привлечь к ответственности французской фемиде не удалось: Адольф Дикман, как указывалось выше, погиб, а гауптштурмфюреру СС Отто Кану, который непосредственно командовал 3-й ротой полка СС «Фюрер», удалось скрыться в Швеции, а она как нейтральная страна выдать его французскому правосудию отказалась. Попытки французов получить и других граждан Германии (в том числе Ламмердинга) также успехом не увенчались. Ламмердинг прислал на процесс аффидавит, в котором указал, что он ничего не знал об экзекуции в Орадуре и что Дикман действовал по собственной инициативе, без приказа сверху.