Командор

— Кто там еще? — рявкнул Боссинэ окрепшим голосом.

— Хозяин, это я, — дверь осторожно приоткрылась, внутрь заглянул Аргай, но как-то неуверенно. — С вами все в порядке?

— Если ты и твои олухи живы, то и у меня голова на месте! — раздраженно ответил купец, убирая пистолет. — Заходи! И морду свою не прячь!

Аргай виновато приподнял шляпу, демонстрируя наливающийся лиловостью синяк под левым глазом. Боссинэ не выдержал и расхохотался. Настолько невероятным оказалось увидеть у своего верного телохранителя доказательства его позорного поражения. Именно так: поражения!

— Что скажешь в свое оправдание? — купец так и остался сидеть в ночной рубахе, привалившись к подушке. — И налей нам рома.

Аргай выполнил приказание, нисколько не дрогнув лицом, когда наливал себе в стакан, использованный ночным гостем. Он уже понял, кто из него пил, но виду не подал. Осушил его несколькими жадными глотками, вытер губы и проскрипел:

— Прости, хозяин! Но эти морские черти оказались настолько проворными и хитрыми, что парни ничего не успели сделать.

— Рассказывай, — потребовал Боссинэ.

— Насколько я понял, расспрашивая охрану, находившуюся на палубе во время нападения, к «Соловью» подобрались со стороны реки вплавь и воспользовались отвлекающими действиями.

— Какими? — проворчал купец. — Чего замолчал? Как объяснишь то, что сейчас произошло?

— Происками морского дьявола, не иначе, — выдохнул Аргай. — Когда нас всех закрыли в трюме, я кое-что выяснил. Эти черти провели хитрый маневр с помощью девицы, якобы упавшей в воду чуть выше крайних причалов, там, где ремесленный квартал…

— Ближе к делу! — поторопил Боссинэ.

— Стража решила вытащить девку из воды, которая могла запросто утонуть. Бросили веревку, вытянули на палубу. Оказалось, что это не девка, а мужик. Пока мои парни возились с ней… то есть с ним, остальные нападавшие проникли на корабль по якорной цепи и с кормы, повязали всех, кто стоял на вахте. Выглядели так странно, как будто чем-то вымазанные… И голые. С ножами в зубах.

— Маскировочная краска, — кивнул купец, ухмыльнувшись. Что ж, командор Сирота показал свой товар лицом, не поскупился на яркое представление. С выдумкой у него неплохо. А вот как в настоящем бою? Рискнуть и нанять его отряд?

Лисс Боссинэ, родившийся в Скайдре, воспитывался в купеческой семье и с самого детства впитал философию торговли: нужно четко знать, откуда дует ветер, чтобы опередить конкурентов, и не гнушаться пользоваться любой возможностью урвать из чужого рта лакомый кусок прибыли. Сегодня Игнат Сирота намекнул ему, как можно стать еще богаче. И дело не в необычной краске — это как раз пустяки. А вот то, как он воспользовался ею — вот что может пополнить кубышку рода Боссинэ! Продажа идей и технологий для войны! Это нечто новое и необычное!

— Ступай, мне надо подумать и отдохнуть, — махнул рукой Лисс, отпуская Аргая. Он еще не решил окончательно, законтрактует Сироту или нет. Другое дело, найдется ли сейчас в Скайдре отряд, выучкой и нахальством превосходящий лихих парней командора? Конечно, не считая кондотьера Аллана Волка.

Глава 6. Речные будни

Я даже не представлял, насколько Скайдра большой город. Он тянулся вдоль реки почти милю от последних причалов порта. По правому берегу аристократические поместья только увеличивались в размерах, блистали красотой вилл и белоснежных особняков, прячущихся в расцветающих садах и парках. Левый берег являл собой полную противоположность буйству зелени и красоты разнообразных строений. Здесь, чем дальше от Скайдры, тем больше постройки съеживались как высыхающая кожа на жарком солнце. Каменные кварталы и улицы сменялись деревянными лачугами и унылыми огородами, на которых только-только всходили какие-то чахлые кустики.

Больше всего меня поразило обилие всевозможных лодок, снующих по Рокане. Как только наш караван, растянувшийся по фарватеру, показался в пределах их видимости, они тут же рванули к нам наперегонки.

— Что это за представление? — удивленно спросил я Лесса Боссинэ, с которым находился на капитанском мостике и обсуждал мероприятия по охране судов.

Интересная метаморфоза произошла с купцом. Ночью он показался мне испуганным, не похожим на хваткого и изворотливого торгаша, но сейчас он выглядел куда солиднее и внушительнее.

Боссинэ оказался рослым, с покатыми крепкими плечами мужчиной лет пятидесяти. Ладони, которыми он упирался в перила, впечатляли своими размерами. Тяжелая работа для купца, судя по ним, не казалась тягостным и вызывающим презрение трудом. Мощные длинные пальцы, задубевшая на солнце и ветрах кожа, широкие запястья — этот человек мог запросто свернуть шею даже мне, позволь я ему дать такую возможность.