Командор

«А ничего так, раскрутился!» — подумал Сухов, с удовольствием оглядывая оба своих галеона. Навёл шороху!

На весь Испанский Мэйн прославился. Кто не знает Капитана Эша, как прозвали Олега индейцы? В какой таверне Картахены, Маракайбо или Санто-Доминго не трепятся об удачах Олегара де Монтиньи?

О том, как Капитан Эш угнал из Акапулько «манильский галеон» и снял с него всё злато-серебро. О том, как жестоко он отомстил за смерть и муки своих людей, перевешав карателей, а главного инквизитора Мехико спалив на костре. О том, как с адмиралом Питером Хейном ограбил «Серебряный флот».[9]

«Мегазвезда!» — иронически усмехнулся Сухов и вздохнул.

Ещё немного, ещё чуть-чуть, и они вернутся в родимый XXI век.

Самое главное, платиновые зеркала, у них есть — эти штуки нужны для Т-стабилизатора, — и мобильники свои они не посеяли, будет из чего процессор сварганить, и злато-серебро водится, чтобы всё это слинковать. Хронотехника, не хухры-мухры.

Осталось изумруды добыть, да покрупнее — камни нужны для лазеров.

И тогда Витька Акимов сядет, состряпает изо всех этих «запчастей» свою мудрёную установку, да и откроет межвременной портал. И «попаданцы» вернутся домой. А пока…

А пока они следуют на север, к берегам Новой Голландии, в порт Нового Амстердама, коему в будущем суждено стать Нью-Йорком.

Сухов потянулся, помахал руками, разминаясь, и снова опёрся о перила, ограждавшие верх квартердека[10].

Апрель на дворе, а тепло. Солнце ласковое, водичка — голубее неба, ветерок поддаёт с юго-запада. Хорошо!

Да и вообще, последние полгода мирно пролетели, прошли, проплыли. И им всегда сопутствовала удача.

Олег хмыкнул, рулевой вздрогнул, и капитан махнул ему успокаивающе — продолжай, мол, в том же духе, это я так, про себя…

…Ещё до того, как «Феникс» и «Симург» присоединились к эскадре генерал-адмирала Питера Хейна и напали на испанский «Серебряный флот» у берегов Кубы, они так «ювелиркой» огрузились! что оба корабля просели чуть ли не до пушечных портов.

По идее, им надо было не под крылышко «дяди Пети» направляться, а в обратную сторону поспешать, в Картахену какую-нибудь наведаться или в Пуэрто-Бельо.

Необязательно даже грабить испанские галеоны, изумруды можно было и купить, благо деньжат у них — ну просто завались!

Десяток сундуков с одними серебряными песо, а это за сотню пудов! Давно пора было обменять весь этот драгоценный балласт на векселя — сдать «наличку» банкирам, и пусть у них голова болит. А то мало ли…

Пустят корабль на дно, и что тогда делать будешь?

С собою-то много монет не захватишь, на дно утащат.

А той осенью вся команда разбогатела, даже юнге сотню гульденов отвалили.

Так было за что! Не шхунку задрипанную на абордаж взяли — целый «Нуэва Эспаньола флота» оприходовали![11]

Вот уж приз, так приз.

Добычу генерал-адмирал Хейн поделил честно.

Корсарам Капитана Эша не только звонкая монета перепала, но и груз ценный — кошениль, сарсапарилья, ваниль, индиго, табак, какао, серая амбра, жемчуг, китайский шёлк, шкуры крокодильи…

Полные трюмы этого добра, и куда его девать?

Порт-Ройал ещё не построили, рано, да и сама Ямайка пока что испанской короне принадлежит. На Тортуге тоже некуда приткнуться — голый берег.

И куда ж бедному корсару податься?

Пришлось до Старого Света переть.

По этому самому Новобагамскому каналу на север поднялись, гонимые Гольфстримом, и пересекли Атлантику.

Бури их, слава Богу, не трепали, и штиль не мучил. В Гавр-де-Грас «прибыли по расписанию».

Ну, пока домовитый Мулат Диего с купцами торговался, колониальные товары предлагая по сходной цене, Сухов в Париж подался, дабы лично преподнести королю Франции тяжеленные сундуки с положенной монарху десятиной.

Людовик XIII столь впечатлён был, что расчувствовался и чуть было не произвёл Олегара де Монтиньи в адмиралы. Сухов вежливо отказался от подобной чести. Король умилился подобной скромности и велел почтить Олега званием командора. Тем более что это его величеству ничего не стоило — подмахнул офицерский патент, и всего делов. Ни единого су не истратив…

«Экономика должна быть экономной».

Кардинал Ришелье оказался щедрей монарха — его высокопреосвященство распорядился выдать на оба галеона Капитана Эша новенькие паруса, канаты, ядра и порох. Воду и припасы на дорогу тоже погрузили за казённый счёт.

Да и с «кадрами» помогли — человек двадцать королевских мушкетёров и гвардейцев кардинала соблазнились испанским золотом и выразили горячее желание подняться на борт «Феникса» и «Симурга».

Среди них были и старые знакомцы Сухова, включая шевалье Франсуа де Жюссака д’Амблевиля, сьерра[12] Сен-Прёй, прославленного фехтовальщика, оборонявшего Иль-де-Ре, а испанцами прозванного Хуанито — Железная Голова; гасконца Жака Ротонди де Бикарра, племянника маршала де Марийака, и бравого англичанина Нолана Чантри, гвардейца кардинала.

Добытое серебро отяжелило французские банки, зато галеонам сразу полегчало.

И снова в путь! Из Гавра двинули к берегам Африки, оттуда к островам Зелёного Мыса.