Командовать парадом буду я!

Парень почему-то иначе относился к праву личной собственности. По крайней мере своей. Ну, ясное дело – навеселе. Стал сопротивляться. А когда его начали вязать, укусил одного из стражей социалистического правопорядка в руку. Причем прилично укусил – хоть и через шинель, но синяк остался.

Возбудили уголовное дело по статье «Сопротивление сотруднику милиции, сопряженное с насилием». Статья, между прочим, от 3 до 5 лет.

Когда Вадим, изучив дело, выяснил, что парень на свободе, удивился он до крайности. Нашел в протоколе допроса его телефон. Надеялся услышать, что у того уже есть адвокат по соглашению. Тогда он сам – свободен. Но нет – парень адвоката не искал и вообще не очень беспокоился: ну, не посадят же?

Вадим пригласил его заехать в консультацию, поговорить. Парень оказался вполне нормальный, просто легкомысленный.

В тот день, уходя с работы, выпил, чтобы снять напряжение трудового дня. Он – бармен. В валютном ресторане Центра Международной торговли. Место престижное, – доступ к иностранцам, валюте, дефицитным товарам и прочее.

Вырос без отца. В детстве потерял один глаз. Был какой-то жалкий, затурканный и очень при этом приветливый. Словом, у Вадима он вызвал сочувствие.

В суде Осипову удалось немало. Прежде всего, он начисто запутал милиционеров, выясняя, зачем они парнишку остановили. Один дал показания, мол, дебоширил, пьяный был, к прохожим приставал. Второй (дураки – даже не сговорились) рассказал, что подсудимый показался ему подозрительным. Шапка надвинута по самые глаза, жался к стенам, сторонился людей. Подумали – может, во всесоюзном розыске, преступник, пытается незаметно уехать из Москвы.

Конечно, менты не сразу все это наговорили. Вадим сильно их разогрел. Алгоритм был тот же, что потом он применит с Матросовым – подпевал, интересовался, играл дурака.

Когда дошли до прений, Вадим изложил свою версию – денег милиционерам захотелось. Вот и пристали к пьяненькому. Что, разве таких случаев мало? Судя по тому, как судья, – тетка, вроде, сердечная, – кивала, Вадим понял, что сажать не станет.

Она к парню явно прониклась, может, из-за его инвалидности, может, потому что без отца рос. Обе темы Осипов мягко, но по нескольку раз затронул.

Однако что просить? «Оправдать» – бессмысленно. Парень-то себя виновным не признает. Хочешь – не хочешь, а отойти от позиции подзащитного адвокат права не имеет. Просить исправительные работы? Пошлют парня на «химию» куда-нибудь в дальнее Подмосковье. Вадим долго и нудно говорил о возможности условного наказания. Мол, на «химию» никак нельзя – инвалид. Закон не разрешает.

Судья вышла с приговором через сорок минут. По первым словам Вадим понял – признали виновным. Ну, это-то ясно. Дальше судья минут десять, еще более нудно, чем Вадим, объясняла, не отрываясь от текста, почему «химия» возможна. Инвалид-то – инвалид, но формально. Ведь работает? Значит, фактически не инвалид. Вадим уже представлял, как он все эти бредни раскатает в кассационной жалобе. Но то, что парня сейчас, в зале суда, возьмут под стражу, начисто отбивало удовольствие от предвкушения победы в кассационной инстанции. Что возьмут, сомнений не вызывало. Судья теперь уже мотивировала невозможность условной меры наказания. «Значит, посадит! А вроде головой кивала!» – удивлялся, слушая приговор, Осипов.

И вдруг: «Приговорить к двум годам исправительных работ по месту работы с удержанием 20% заработной платы в доход государства». Ни хрена себе! О таком мягком приговоре Вадим даже не мечтал. Ведь теперь парня из ЦМТ уволить было нельзя.

Фантастика – на режимном предприятии общепита, где иностранцы, валюта и дефицит, будет работать человек с судимостью! Приди он с таким пятном наниматься в этот Центр хоть дворником, его бы с лестницы спустили! Нет, как Паниковского – вынесли бы на руках за дверь, раскачали и выбросили! А здесь получат бумагу из суда, будут скрежетать зубами и терпеть.

Парень, лопух, как не волновался перед судом, так и не радовался фантастическому приговору. Правда, через несколько дней зашел в консультацию и подарил Осипову блок «Данхила» и бутылку «Бейлиса». Это при том, что 49-я, разумеется, уже давно перешла в соглашение.

Ленка «Бейлис» прикончила за три вечера. А вот «Данхил» Вадим курил недели две – перемежая английские сигареты родным «Золотым Руном».

Увидев, как реагируют коллеги и, главное, клиенты на «Данхил», Вадим стал в пустые иностранные пачки перекладывать «Руно». Но это было чистое понтярство, а не радость курильщика.

Позвонил парнишке, попросил еще «Данхил», мол, сам виноват, приучил. К хорошему быстро привыкаешь.

Словом, два года парень снабжал Вадима «Данхилом» регулярно. Однако, как только срок наказания тот «отбыл», его сходу уволили. Что логично.