Командующее Я

В.: Вы рассказали историю о том, как человека отругали по телефону Забавная история. Но кажется, что человек, который отругал девушку, немногое получил. Да и девушка ничего не получила, ведь она не несет ответственности за сложившуюся ситуацию. Что хорошего принесло это действие?

О.: В самом деле, что? Яблоко упало с дерева. Что в этом хорошего? Кто-то поднял его и съел. Что хорошего в этом? Когда сгнила сердцевина, проросли семена и выросло дерево. Что хорошего случилось? Упадет больше яблок, больше яблок будет съедено, больше семян прорастет и так далее. Что хорошего во всем, что делается? Вы думаете, что подобные вещи могут быть поняты в таком ключе?

Запомните: «две неправды не приведут к правде». Прекрасно, а к чему же приведут две неправды? К чему приведет правда? А две «правды»? О чем именно вы спрашиваете? Фактически вы спрашиваете о чем-то таком, что можно охватить только восприятием. До тех пор, пока вы будете продолжать выхватывать обрывки каких-то понятий и относить их к какому-то виду индивидуального «добра», вы не сумеете понять, что такое добро и зло. «Какая удача! Я выиграл целое состояние!» «Как жаль! На эти деньги я напился вусмерть!» «Какая напасть! Кто-то стащил у него все деньги». «И в плохом можно найти что-то хорошее». «Нет худа без добра».

В.: Конечно, однако я ЗНАЮ, что где-то внутри себя я ощущаю добро и отвергаю зло.

О.: Если вы знаете, не пытайтесь отождествлять это с поверхностно оцененным, фрагментарным и искусственно «замороженным», неподвижным «добром». Следуйте тому «добру», что внутри вас, и пользуйтесь им. Как же можно совмещать и то добро, и это? Если вы опасаетесь, что внутреннего ощущения добра в действительности нет, тогда, конечно, вы будете просто тешить себя тем, что «в любой момент сможете обратиться к добру, стоит только захотеть», — и продолжите оценивать вещи старым и абсурдным способом.

В.: Но не предоставляется ли в этом случае человеку как бы право делать все, что заблагорассудится, оговариваясь, что есть в этом некое добро; или что по меньшей мере нет «зла» в том, что реально именно им и является?

О.: Нет, такого не случится, если только вы пришли к познанию паттерна (узора), РЕАЛЬНОМУ осознаванию добра, являющемуся вашим внутренним, вполне ощутимым опытом. С развитием этого опыта вы будете следовать не воображаемому, а «независимому» (объективному) добру. Если у вас такого опыта еще нет, следуйте добру, основанному на оценке. Однако не пытайтесь во всем разобраться или разгадать добро, потому что подобная задача невыполнима. Вы используете слишком грубый метод: поняв это, вы, по крайней мере, достигнете какого-то результата. Возможно, с этого момента вы начнете развиваться, хотя не факт, что так оно и случится. Одна из самых трудных вещей — понять, где же находится стартовая точка. Человек пытается стартовать с места, находящегося значительно дальше той позиции, откуда он мог бы реально начать свой путь.

СКОЛЬКО МИЛЬ?..

В.: Вы часто сетуете на то, что суфийские материалы представляют люди, неосведомленные или не имеющие полномочий. Разве в этом может быть что-то плохое? Разве какая-нибудь информация не лучше, чем вообще ничего? Разве может не быть полезным простое накопление фактов и аргументов?

О.: Остановитесь, вы задаете вопрос за вопросом, и это начинает звучать риторически.

Суфийское знание — это опыт, а не накопление фактов и аргументов.

Нет никакой необходимости в постоянном увеличении количества информации о суфиях и суфийском опыте. Чем больше у вас этих сведений, тем более незрелый результат вы получаете и к тому же истощаете суфийское содержание.

Знаете ли вы, какая стопка получится из листа бумаги толщиной в одну тысячную дюйма, если пятьдесят раз сложить его вдвое?

В.: Дюйм?

О.: Нет, попытайтесь еще раз. В.: 20 дюймов? О.: Нет. В.: Сдаюсь.

О.: Видите, вы даже отдаленно не можете себе представить, каков правильный ответ для таких строго материальных вопросов, что же говорить о более тонких. А ответ такой: если пятьдесят раз сложить лист толщиной в одну тысячную дюйма — при условии, что это возможно, — получится стопка бумаги толщиной более чем семнадцать миллионов миль.

«Удвоение» инертных фактов только увеличивает их мертвый груз.

ТЕРПЕНИЕ, ВЕРА И ЧЕСТЬ

На Востоке, как и во многих странах Запада, нет права первородства. Это означает, что сыновья королей и других титулованных лиц не наследуют автоматически высокий ранг, а должны его заслужить. Отец решает, кто из кандидатов наиболее достоин.

Жил некогда король, у которого было трое сыновей. Однажды он почувствовал, что пришло время назвать своего преемника, и велел своим сыновьям отправиться в мир на поиски.

«Отправляйтесь по свету — искать себе жену, ибо наследнику трона следует иметь супругу. Моим преемником будет тот, кто вместе со своей невестой принесет самый ценный дар», — сказал им отец на прощание.