Читаем Комар живет, пока поет (Повести) полностью

— Все, отец! Едем в Казань! Звонил сейчас — нас там ждут! Бурно готовятся... потрет твой рисуют, три на два!

— Ой ты боже мой! — произнес он насмешливо.

Не собьешь!

— Ну тогда в больницу ложись! — рявкнул я. У меня нервы тоже имеются!

— В больницу? — недоуменно поднял бровь, словно впервые про такое заведение услышал. — Но друг же твой сказал, что не надо в больницу! Ну — который в больнице нас принимал, по дороге сюда.

Помнит! Хотя в несколько фантастическом виде.

— Какой друг?

— Ну — вы вместе в школе учились. Он еще к нам домой приходил. Не помнишь, что ли? — уже закипая, произнес он. — А сейчас в больнице нас принимал... но не принял.

Новый его закидон! Но лучше сейчас с ним не спорить, организм его не трепать. Я сам-то уже не узнал бы школьных своих друзей — полвека прошло. А он уверяет, что узнал! Ну пусть. Ладно. «Комар живет, пока поет».

— Вот только фамилию его не могу вспомнить! — как бы сокрушенно произнес батя. Куражится! Хочет превосходство свое показать. — По полтаблетки тот велел — и все в порядке!


Потом мы сидели с отцом на крыльце. Солнце стекало, плавилось в соснах, но жара не спадала.

— Ой! Как я купался — в речке Солар, в Ташкенте, где мы в двадцатых годах от голода спасались! Кидались с высокого обрыва, прямо в водопад! — отец рубанул своей огромной ладонью. — Речка ледяная, стремительная была... выскакивали ошарашенные! — и вниз по водопаду нас мчало! Помню — за водопадом натяжной мост был, упругий, и там молодая женщина ругалась с каким-то мужиком... аб-солютно пьяным! — почему-то со счастливой улыбкой произнес отец. Видно — на таком расстоянии любые воспоминания сладки.

...Мужик тот все руками размахивал, что-то доказывал, и вдруг — брык! — прямо под перилы, и в речку упал! Женщина сбежала с моста, побежала туда, где вода резко поворачивала, в скалы упираясь. Мужик пытался там выбраться, женщина палку протянула ему, но он сорвался, и его дальше понесло — в белой пене совсем исчез. И тогда женщина прыгнула, прямо в платье, и тоже там скрылась. И далеко уже вниз по течению все-таки выкарабкались они. Одежда прилипшая. Разделись, сели сушиться...

Отец, улыбаясь, смотрел туда.

8

— Поезд пойдет через Сестрорецк! — объявил сиплый голос.

Бывают же подарки судьбы! Люблю эту дорогу — хотя она выпадает редко, когда чинят основной путь.

В отличие от прямого, привычного, этот, окольный, оставляет ощущение какого-то сна. Поезд почему-то беззвучно, без привычного грохота, идет по широкой привольной дуге, и кажется, что он наконец-то съехал с опостылевших рельсов и катит свободно, как душа велит. Ты летишь прямо посреди огородов — слева и справа вплотную к поезду свисают высохшие помидорные плети, сверкают целлофановые домики теплиц. Мощные женщины с руками по локоть в земле иногда распрямляются, стоят, но тихого нашего поезда словно не видят, будто он такая же привычная и удобная вещь на огороде, как ржавая ванна с водой.

Потом поезд проходит по краю широкий зеленый луг, всегда почему-то пустынный — только на самом горизонте из низких кустов торчит огромное несуразное здание с закрашенными белилами окнами — словно нежилое. Хочется думать о нем самое необычное — маршрут этот дарит какое-то отрешение от забот, словно отпуск, и хотя время он берет почти такое же, как прямой путь, но вдохнуть свободы и даже счастья позволяет всегда. Например — вот я спокойно понял, что этот странный и как бы недостижимый дом на горизонте — та самая больница, где мы однажды уже были с отцом и, похоже, снова будем опять. Так что осмотреть ее с разных сторон не мешает. Как однажды сказал отец, зайдя вдруг ко мне (тогда мы еще жили отдельно): «Был сейчас в крематории. Провожали профессора Галину Ивановну Попову. На всякий случай все там осмотрел, подробно». Усмехнулся. «Ведь когда самого привезут — ни черта уже не увижу». Больница показалась всеми боками и медленно опустилась за горизонт.

Этот выезд мой — первый за последние два месяца. Находился при бате неотлучно, и только лишь эти две огромных клеенчатых сумки с грязным бельем, которые я едва волоку, даровали мне временную свободу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Красная книга русской прозы

Похожие книги

Вдребезги
Вдребезги

Первая часть дилогии «Вдребезги» Макса Фалька.От матери Майклу досталось мятежное ирландское сердце, от отца – немецкая педантичность. Ему всего двадцать, и у него есть мечта: вырваться из своей нищей жизни, чтобы стать каскадером. Но пока он вынужден работать в отцовской автомастерской, чтобы накопить денег.Случайное знакомство с Джеймсом позволяет Майклу наяву увидеть тот мир, в который он стремится, – мир роскоши и богатства. Джеймс обладает всем тем, чего лишен Майкл: он красив, богат, эрудирован, учится в престижном колледже.Начав знакомство с драки из-за девушки, они становятся приятелями. Общение перерастает в дружбу.Но дорога к мечте непредсказуема: смогут ли они избежать катастрофы?«Остро, как стекло. Натянуто, как струна. Эмоциональная история о безумной любви, которую вы не сможете забыть никогда!» – Полина, @polinaplutakhina

Максим Фальк

Современная русская и зарубежная проза