Комарра

Айвен вынужден был признать, что сине-серый мундир Форратьеров лорду Доно весьма к лицу. Может, воспользоваться правом фора, взять билет и устроиться незаметно на гостевой галерее во время заседания Совета Графов? Просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет, как любит выражаться Грегор.

Грегор…

– А Грегор знает? – внезапно спросил Айвен. – Его посвятили в ваши планы перед твоим отлетом на Бету?

– Нет, конечно! – ответил Доно. Усевшись на край постели, он принялся натягивать сапоги.

Айвен аж зубами клацнул.

– Вы что, спятили?!

– Как, если не ошибаюсь, любит говорить твой кузен Майлз, легче получить прощение, чем разрешение.

Айвен вцепился в шевелюру.

– Ладно. Вы двое… трое… втравили меня в эту историю под предлогом, что нуждаетесь в моей помощи. Так я дам вам совет. Бесплатно. – Он глубоко вздохнул. – Вы могли огорошить меня и ржать надо мной, сколько хотите. Не впервой. Можете огорошить Ришара. Флаг вам в руки. Можете огорошить весь Совет Графов оптом. Майлза – сколько угодно. Но ни в коем случае, если вам дороги имеющиеся у вас шансы и если вся ваша затея – не колоссальная шутка, не вздумайте огорошить Грегора!

Байерли неуверенно поморщился. Доно, резко обернувшись, внимательно посмотрел на Айвена.

– Ты хочешь сказать, мне нужно пойти к нему?

– Да. Я не могу вас заставить, но, если вы этого не сделаете, я категорически отказываюсь дальше иметь с вами дело, – непреклонно заявил Айвен.

– Грегор может прихлопнуть всю затею одним своим словом, – осторожно сказал Доно. – Еще до того, как все начнется.

– Может, – кивнул Айвен. – Но не станет, если у него не будет веских причин. Не предоставляйте ему этих причин. Грегор терпеть не может политических сюрпризов.

– Я думал, что Грегор довольно покладист, – заметил Байерли. – Для императора, разумеется.

– Нет, – решительно отрубил Айвен. – Совсем нет. Он просто очень уравновешенный и спокойный. А это далеко не одно и то же. Тебе не захочется видеть, каков он, когда действительно зол.

– А каков он? – с любопытством спросил Бай.

– В точности как всегда. Это-то и наводит ужас.

Байерли снова открыл рот, но Доно упреждающе поднял руку.

– Бай, помимо того, чтобы поразвлечься, ты привел Айвена сюда именно из-за его связей. Во всяком случае, ты так заявил. Исходя из моего опыта, вредно игнорировать советы специалистов.

Бай пожал плечами:

– Мы ведь ему не платим.

– Я лично прошу помощи в память о прошлых услугах. И мне это непросто. И вряд ли я смогу восполнить потери. – Доно перевел взгляд на Айвена. – Так что ты нам посоветуешь сделать? Конкретно?

– Попросите Грегора о краткой аудиенции. Прежде чем встретитесь или переговорите с кем бы то ни было даже по комму. Смело, глядя ему прямо в глаза… – Тут Айвену пришла в голову чудовищная мысль: – Погоди-ка! Ты ведь с ним не спала, да?

Доно усмехнулся в усы.

– Увы, нет. Упущенная возможность, о которой я теперь глубоко сожалею, заверяю тебя.

– Ага! – облегченно выдохнул Айвен. – Ну ладно. Тогда просто изложи ему свой план. Заяви о своих правах. Либо он разрешит тебе продолжать, либо зарубит все на корню. Если он запретит – что ж, тогда самое худшее останется позади, и быстро. Если же он решит позволить тебе продолжать… у тебя появится скрытая поддержка, которую Ришару при всем его желании не переплюнуть.

Прислонившись к конторке, Доно побарабанил пальцами по пыльной крышке. Забытые орхидеи лежали увядшие, как мечты Айвена. Доно пожевал губу.

– Ты можешь помочь нам получить аудиенцию? – спросил он наконец.

– Я… э… я…

Взгляд Доно сделался более настойчивым и пронзительным.

– Завтра?

– Э-э…

– Утром?

– Только не утром! – слабо запротестовал Байерли.

– Пораньше, – настаивал Доно.

– Я… посмотрю, что смогу сделать, – промямлил наконец Айвен.

Доно просветлел:

– Спасибо!

Получение этого – сделанного весьма неохотно – обещания имело один побочный положительный эффект: Форратьеры соизволили отпустить гостя, чтобы он поспешил домой и связался как можно быстрей с императором. Доно настоял, чтобы Айвен воспользовался лимузином для поездки к себе на квартиру, зарубив таким образом на корню слабую надежду Айвена, что – если повезет – по пути домой его прикончат на какой-нибудь темной аллее и он избежит последствий сегодняшних откровений.

Оказавшись в благословенном одиночестве салона, Айвен мысленно вознес краткую молитву, чтобы график Грегора оказался слишком забит и у него не нашлось времени на аудиенцию. Но скорее всего Грегор, узнав, что Айвен вдруг изменил своей привычке держаться в тени, обалдеет настолько, что мгновенно найдет время. Айвен имел случай убедиться на собственном опыте, что для сторонних наблюдателей страшнее императорского гнева было только императорское любопытство.