Комацу (СИ)

Только из другого мира. И сейчас она умирала. Грудь ее сотрясал кашель, она практически задыхалась. Затем внезапно обмякла, словно обрезали невидимые нити. Врач возле кровати попытался реанимировать ее, но не получалось. Прощупал пульс и покачал головой. Медсестра что-то записала в историю болезни и накрыла лицо девушки белым платком.

Портал намекал, что для нее появилось в мире свободное местечко.

Кирико вздохнула, повернулась к Рен.

- Спасибо, - крепко обняла ее, тепло-тепло. - Спасибо за то, что была рядом все эти годы, Рен. У меня… у меня не было подруги дороже и ближе тебя.

Глаза нещадно слезились, горло сдавливал комок. Рен кивнула, ее глаза тоже подозрительно блестели.

- Иди уже, болонка, - выдавила она с трудом и подтолкнула девушку в портал.

На нем замелькали картинки дивного, яркого мира. Комацу не успела уловить ни одного полного изображения, только отдельные силуэты невиданных животных и птиц.

Оболочка портала упруго обняла ее и пропустила. Девушка ступила на яркую траву, покачнулась и неловко упала, поджимая покалеченную ногу.

Портал над ее головой ослепительно вспыхнул и закрылся. Почему-то ей подумалось, что больше плавающих порталов в ее прежний мир не будет.

А затем действие обезболивающего закончилось, и ее накрыла волна ослепительной боли.

Последнее, что она слышала, были негромкие голоса направляющихся к ней людей.

========== 1 ==========

Комацу неспешно вышагивала по саду, изредка прикасаясь к цветам ветчинастры, которые тут же распускались. От них по саду плыл восхитительный аромат. На него слетались тостовые бабочки - умилительные существа с кусочками хлеба вместо крылышек. Они обожали листья ветчинастры. А Комацу обожала наблюдать за тем, как они питаются и порхают. И готова была распустить для них сотни цветов.

Кактусы, с помощью которых тренировали правильные позы благодарности адептов, пропускали ее без вреда. И слегка шевелили колючками, когда девушка аккуратно, кончиками пальцев поглаживала свободные от остриев места.

Восстановленная нога уже не болела, а рваный шрам в том месте, где шел порез, обещал остаться на всю жизнь. Однако это была небольшая цена за свободную, полную ярких красок и удовольствий жизнь.

Комацу смутно помнила первое время в Жрачколинском монастыре. Туманные обрывки воспоминаний, сменяющиеся лихорадочными галлюцинациями.

- Наконец-то ты очнулась, - ласковый, прохладный голос, приятный, как вода из ручья в жаркий полдень. Комацу казалось, что она горит. Ломило несуществующую ступню - фантомные боли преследовали даже во сне.

- Нога… - она еле сумела прошептать одно слово. В горле дико пересохло.

- Выпей, - ко рту поднесли чашку с чем-то нежным, вкусно пахнущим. На языке смешались мед и лимон, золотистая кислинка с янтарной тягучей нежностью. - Это сок с лимедового дерева. А ногу мы восстановим, не переживай. Спи, тебе нужно отдыхать, набираться сил.

Комацу в шоке смотрела в зеркало. В ней отражалась маленькая девочка, лет десяти. Переход омолодил ее, видимо, таким образом давал шанс начать все с нуля.

Худая, с впалыми щеками, из-за чего ее и так крупный нос казался еще больше. Выпирающие ключицы, тоненькие ручки и ножки.

И абсолютно лысая голова без малейшего намека даже на щетину. Девушка провела рукой по гладкой поверхности.

- Когда мы нашли тебя, в твоих волосах находились волосяные пиявки, - сзади подошел наставник Шуу. - Нам пришлось обрить тебя, иначе пришлось бы ходить с проплешинами. Но не переживай, волосы быстро отрастут.

Комацу всхлипнула. Волосы… какая глупость! Они подарили ей возможность заново ходить, а тут волосы…

Девушка повернулась и широко улыбнулась мужчине.

- Спасибо.

- Простите, мастер Юнь, я не хочу вспоминать свое прошлое, - Комацу покачала головой. - Простите, если…

- Девочка, - мастер остановил ее, положив руку на склоненную, налысо обритую голову, - не переживай ни о чем. Это твоя жизнь, и только тебе принимать в ней решения.

Комацу кивнула, с трудом сдерживая слезы.

Мастер никогда не спрашивал ее о прошлом. Они беседовали, ходили по саду, он показывал, как правильно разрабатывать ногу. А еще ненавязчиво посвящал в историю и последние новости своего мира. Рассказывал о потрясающих животных, угощал вкусностями, которые готовил сам. И даже ловил особых шоколадных стрекоз. Он мог быть строгим, требовательным, но к ней относился как к…. к дочери. Это заставляло сердце девушки сжиматься.

Однажды, когда она гуляла возле пруда во дворе, прозрачный, нежный и невесомый, как мыльный пузырь, шар, один из тех, что летал над водной поверхностью, сам запрыгнул к ней в руки. И тогда мастер Юнь вызвал ее к себе для разговора.

- Комацу, мне кажется, что по какой-то причине ты многого не знаешь о нашем мире. Твои вопросы, твой интерес сам привел меня к этому выводу.

- Мастер Юнь… - вскинула голову девочка.

Мужчина поднял руку.