Комбат

– Артюшину благодарность и ценный подарок, Шохина в отпуск за решительные самоотверженные действия по задержанию особо опасных вооруженных преступников при несении караульной службы.

– Есть, товарищ полковник! – ответил Голубятников. – Шохина желательно как можно быстрее отпустить домой.

– Почему?

– Есть причины. Веские, Василий Георгиевич, причины.

– Ну раз так, Святослав Николаевич, то до завтра оформим все необходимые документы. Я распоряжусь, а вы побеспокойтесь о билете на поезд для своего подчиненного.

Командир полка поднялся из-за пульта начальника караула:

– Еще раз благодарю вас за службу. О поощрениях отличившихся объявим на утреннем построении. Я в штаб!

Комбат проводил командира полка, подозвал к себе Шохина:

– Ну вот и разрулилась проблема самой собой!

– Командир роты сказал, что вы и так отпустили бы меня, это правда?

– У тебя есть основания не доверять словам ротного?

– Никак нет!

– Вот ты и ответил на свой же вопрос. У тебя деньги-то на проезд есть?

– Есть немного, у ребят подзайму, соберу, сколько надо.

– Не надо по ребятам ходить. Определи, сколько тебе нужно денег, и зайди ко мне. Дам нужную сумму. И форму готовь с вечера, чтобы сразу после развода забрать документы. Ротный проводит тебя на вокзал.

– Спасибо!

– Мне-то за что? Сам заслужил благодарность и отпуск!

Голубятников проверил порядок в караулке, осмотрел оружие, особенно тщательно – «АКС» Шохина. Тот был вычищен, смазан. Прошел к разводящим на один из постов. Закончив проверку несения службы караулом, направился в столовую. И после этого вернулся в штаб.

Служба продолжалась. В 17.00 командир 3-го батальона прибыл к командиру полка. Обсудив план подготовки подразделения к проверке, Серебрянников принял предложения опытного комбата. Собрался уходить, в кабинет вошел начальник штаба полка подполковник Юрчиков. Доложил о том, что получил приказ командующего о присвоении очередных воинских званий. И среди них – двум офицерам батальона Голубятникова. Звание старшего лейтенанта было присвоено лейтенантам Гротову Андрею Васильевичу и Раневичу Виталию Валентиновичу.

Командир полка произнес:

– Звания – это хорошо. Но… пьянка! А нам сейчас не до гулянок.

– А когда нам было до гулянок?

– Тоже верно! У тебя когда вечер торжественных мероприятий, Святослав Николаевич?

– В сентябре уже отгуляли, а в октябре планирую вечер на субботу, 15-го числа.

– Нет, давай раньше! Скажем, – командир полка заглянул в календарь, – 8 октября.

– Это зависит от того, насколько будут свободны офицеры и прапорщики батальона. Если подразделение не заступит в наряд, или не сменится с него, или не будет направлено на полигон, то проведем 8 октября.

– А 15-го у тебя день свободный?

– Относительно свободный.

– Ну, посмотри там, что у тебя по плану учебно-боевой подготовки. Если 8-е отпадает, черт с ним, проводи мероприятие 15-го числа. Но под полным контролем и без излишеств.

– Я всегда контролирую эти вечера, товарищ полковник! И пока все проходило спокойно.

Голубятников прошел в свой кабинет. Еще один день службы подходил к концу. Сопряженный с чрезвычайным происшествием в карауле, но, в общем-то, обычный день офицера-десантника.

Глава четвертая