Комбат. Олимпийский характер

– Нет! Мы с мусорами никаких терок не имеем. Мы местные. Но у нас один авторитет. Клык, – гордо сказал водитель.

– А кто такой Клык? – уточнил Комбат.

– Пышкин пусть тебе скажет! – проговорил водитель.

– Пышкин, кто такой Клык? – спросил Комбат, не выпуская водителя.

При этом он повернулся к Пышкину и только теперь заметил, как тот побледнел.

– Что с тобой? – спросил Комбат. – Ты ранен?

– Нет, – покачал головой Пышкин.

– Так кто такой ваш Клык? – продолжал Комбат.

– Это местный авторитет. Если мы положили его людей, нам несдобровать… – заикаясь, заметил Пышкин.

– Но при чем здесь Клык? – пожал плечами Комбат и, угрожая пистолетом, спросил у водителя: – Каким боком здесь оказался ваш Клык?

– Убери пушку, сам скажу, – проговорил водитель, сплюнув.

– Ну так в чем дело? – спросил Комбат.

– До нас слухи дошли, что к профессору одному, Ивьеву, сильно важная птица из Москвы залетела. По всему, это ты, – и он кивнул в сторону Комбата. – Местные ее перехватить хотели. Ну а мы первыми успели. Но птица упорхнула. Сказали, она здесь будет. Вот мы сюда и ринулись.

– А что бы вы с этой птицей делали? – спросил Комбат.

– Я понял, приказ был убрать ее немедленно. Чтобы под ногами не путалась. Хотя, может, сначала к Клыку бы повезли.

– Ну так завези меня к твоему Клыку, – вдруг предложил Комбат.

– Ты что?! – в ужасе проговорил Пышкин.

– Не бойся, все будет путем, – кивнул Комбат. – Мне просто интересно, кто здесь заказывает такую музыку…

– Комбат, не дури! – проговорил Пышкин. – Или я поеду с тобой!

– Нет, вы идите спасайте Рожкина и меня дожидайтесь. И главное, не высовывайтесь!

– Ты уверен, что надо поступать именно так? – спросил Пышкин.

– Более чем уверен, – кивнул Комбат и, не отпуская пистолета от виска водителя, приказал: – Вези!

– Я должен позвонить, – проговорил водитель.

– Пусть будет сюрприз, – сказал Комбат.

– Но по правилам тебе надо завязать глаза! – сказал водитель.

– У нас игра без правил! – заметил Комбат.

Водитель покачал головой, но подчинился.

Комбат выглянул в окно и убедился, что Пышкин пошел к лаборатории.

То, что за ними постоянно охотились местные, это было понятно. Но когда началась двойная игра, Комбату самому стало интересно, в чем же тут дело. Чтобы обезопасить дальнейшее свое пребывание в Сочи, нужно было точно знать, что и кому от них нужно. К тому же Комбат не исключал возможности использовать местного авторитета, которого так боялся Пышкин, в своих целях.

Они выехали на трассу и минут через пятнадцать свернули направо, а потом притормозили у высокого кирпичного забора. Очевидно, видеонаблюдение было надежным, потому что, как только микроавтобус притормозил, ворота открылись, и они въехали во двор.

Навстречу им с крыльца трехэтажного кирпичного дома сбежал высокий подтянутый молодой человек в строгом костюме.

Когда водитель выскочил из микроавтобуса, он удивленно спросил:

– А где все?

– Артур, об этом потом. Я привез этого мэна, десантника, – сказал водитель.

– Не ты меня привез. Я сам приехал, – сказал Комбат, соскакивая со ступенек.

– Оружие на землю! – тут же скомандовал охранник, заметив в руках у Комбата пистолет.

– Рублев. Ты?! – вдруг раздалось откуда-то сверху.

На балконе стоял лысый, довольно упитанный мужчина в домашнем халате.

– Клычков? – не меньше удивился Комбат, пряча пистолет в карман.

Охранник, похоже, растерялся не меньше водителя. Но все-таки переспросил:

– Пистолет ему оставить?

– Проводи его ко мне! – сказал Клык, не обращая внимания на вопрос.

Артур, сжав губы, распахнул дверь и предложил:

– Проходите.

Клычкова Рублев знал очень давно, еще со времени учебы. Он был в их группе едва ли не самым сильным и выносливым. Но за какую-то драку, в которую ввязался на улице, его выгнали. И куда он потом подался, никто не знал. И вот такая неожиданная встреча. Кто-то говорил, что он организовал частное сыскное агентство, кто-то – что он стал крупным бандитским авторитетом. Вторая версия, как понял Комбат, была ближе к истине.

Дом у Клычкова был побогаче, чем у Пышкина. Огромный холл с оригинальными, свисающими почти до пола светильниками, перегородки с водопадами, вазы с живыми цветами… Не успел Рублев осмотреться, как Клычков спустился по лестнице и буквально распростер объятия.

– Какими судьбами?! – радостно спросил он.

– Лучше ты скажи, какими судьбами ты здесь держишь в своих объятиях все Сочи?! – вопросом на вопрос ответил Комбат, пожимая Клычкову руку.

– И не только Сочи! – заметил Клычков, отвечая на рукопожатие.

– Вам, как всегда, коньяк и… – начал Артур.

– Сегодня можно и водочки. Мы же с тобой, Рублев, по молодости, если не ошибаюсь, водочку уважали… У меня там пару бутылочек фирменной «Моей Московской» где-то было. Прямо от производителя. Ну и к водке бутербродов с икрой нам намажь. Сидеть, так по-царски, – проговорил Клычков, усаживаясь на кресло у невысокого стеклянного столика.

Рублев устроился в кресле напротив.

Холл был просторный и светлый. На стенах вместо картин висели сабли, ножи и еще какое-то холодное оружие.