Комбинация

Царевич отведал пару ложек. Как раз, чтобы съесть то, что ему положили. Поблагодарил за службу. И поехал дальше.

— Что спужался то? Али тащишь без роздыху чего ни попадя? Ты это гляди у меня? Ватажникам тебя сдам — поколотят так, что век кости не соберешь!

— Чур меня! Чур! — перекрестился повар. — Да и как тащить то? Предупредили же — царевич может отведать. Боязно. Он сказывают лют и скор на расправу. Да и приказчики вроде как робеют. Так что ныне — что с казны отпускается, то в котел и кладется.

— Так что ты заробел? Дурной что ли?

— А ну как не понравилось?

— Эх Фома, Фома… — покачал головой его визави, а потом похлопав кашевара по плечу добавил. — Тебя повесют, а ты не воруй! Э-хе-хе…

Глава 5

1699 год, май, 21. Москва

Алексей потряс стаканом с костями и высыпал их на стол.

Три кубика о двенадцати гранях каждый. Белый, синий и красный.

После чего чуть помедлив, передвинул фишку.

Отец нахмурился, наблюдая за происходящим действом. Но смолчал. Меншиков скосился на него. Взял кости, бросил их в стакан и встряхнув, выкинул на стол.

Улыбнулся.

И потянулся к фишкам, обозначающим конницу…

Это была первая игра в по сути настольный wargame. Этакий вариант Kriegsspiel[13], который царевич выдумал, обдумывая способ организации подготовки начальствующего состава. Здесь имелась и большая карта, расчерченная на квадраты, и гипсовые элементы укреплений, и многочисленные фишки для обозначения разных войск, и циркули с линейками для измерения расстояния, и кубики для определения вероятностей, и даже небольшие коробочки для имитации «тумана войны». Ну и, само собой, книга правил. Впрочем, последнюю пока еще продумывали. И то, что видел перед собой Петр было своего рода альфа тестированием…

Кроме их троих в зале присутствовали и Гордон, и Апраксин, и Головин, и Шереметьев, и другие. Всего около двух десятков человек, так или иначе относящиеся к верхушке военного командования царства. И очень вдумчиво смотрели на эту игру и на эту партию.

Поначалу все отнеслись критично.

Очень критично.

Игра выглядела странной и непонятной. Но потом, после уже первой быстрой и неуклюжей партии она несколько заинтересовала командиров. Позабавив.

В отличие от оригинальной Kriegsspiel, с который Алексею был не знаком, здесь удача и кубики имела второстепенную роль. А результат во много зависел от положения, численного превосходства и полноценности сражающихся отрядов. Из-за чего, например, фишки полков имелись десяти комплектов с нумерацией от 10 до 1, что означалось степень целостности. Плюс, для обозначения негативных факторов, использовались цветные картонные подставки под фишки, с изображением усталости, болезни, шока и так далее…

— Занятная игра, — пыхнув трубкой, наконец произнес Петр, который просто наблюдал.

— Она, к сожалению, сыра. — возразил царевич.

— Сыра, — согласился царь и остальные.

— Думается Алексей Петрович очень странно оценил роль и задачи разной пехоты и кавалерии на поле боя. — заметил Гордон.

— Так поправьте меня, — улыбнулся парень. — Я ведь просто учусь. А игру эту сделал для того, чтобы наглядно посмотреть на сражения былых времен и попробовать их переиграть.

— Зачем? — удивился Михаил Головин.

— Нужно понять, в чем была ошибка, а в чем возможность. Всегда, как мне кажется, роль игрока определяет многое, если не все. Например, битва при Гавгамелах. Я с тех пор как про нее прочитал все думаю — а был ли у Дария шанс?

— Сие пустое, — возразил Гордон. — Война ныне и в те времена, как мне мыслится, была очень разной. Хотя бы потому, что в наши дни есть мушкеты и пушки. Они очень сильно изменили буквально все.

— То есть, ты полагаешь, что изучать историю войн не стоит?

— Отчего же? Стоит. Только увлекаться не нужно. Ты ведь уже читал про Шведский потоп?

— Конечно.

— Тогда ты знаешь, что шведские мушкетеры расстреливали копейную кавалерию ляхов и литвин нередко совершенно безнаказанно. И те не могли их атаковать добрым образом. Ни в лоб, ни по лбу. Отчего прием Александра Македонского при Гавгамелах в наши дни обречен на провал. Его всадников просто бы расстреляли или рассеяли.

— Хм. Чем сильны каролинеры?

— Решительным натиском. — не задумываясь ответил Патрик.

— То есть, под неприятельским огнем, они сближаются и вступают в схватку на белом оружие. Так?

— Так.

— Почему же тогда конница, что движется намного быстрее, не в состоянии это сделать?

— Практика показала, что не может. Во всей Европы отказываются от такого применения кавалерии.