Комбо

Богомирье… Теперь я мог с уверенностью назвать Игру домом. Здесь всё виделось, почти как в нормальной жизни: руки, ноги, дома, люди… Вот только в этой нормальной жизни тебе не говорили:

— Желаешь ли послужить во славу Богомирья, не жалея живота своего?

ВСТУПИТЬ В ДРУЖИНУ?

ОТКАЗАТЬСЯ.

Конечно, я согласился, иначе для чего было путешествие по цифровому стоку?

Итак, начиналась новая игра, и пока я сам не понимал, для чего мне желать её? Если бы я не зарегистрировался, возможно, моя цифровая личность была стёрта через две недели — и слава богу. Но то бессознательное желание, что движет любым существом на планете Земля, наверное, было записано в мой нейро-образ. Главный приказ командования «Выжить!» до сих пор я исполнял исправно.

Не исключал правоту Макса Титова. Он как программист хотел бы себе такой смерти, вернее, жизни после смерти: плавающим в окружении хаоса из цифр в 1 и 0, с которым он сроднился, прописывая свои коды. Мне это только предстояло.

Теперь, когда проблема безопасности казалась решенной, и никаких «хопов» не предвиделось, я решил восполнить личные потребности, человеческие. Вернулся в библиотеку, полез в каталог и… выругался. Вот же, был незадолго до регистрации, я сам видел! Но сейчас, как и в первой версии, имелись лишь файлы с книгами и аудиофайлы. Всё. Очевидно, тот модуль был заточен персонально под меня, а после официальной регистрации выбросило в новую версию игры, где не нашлось места секретным папкам Макса и обещанному морю. Если только где-нибудь, в каком-нибудь виртуальном облаке, зарегистрированного на Макса Титова, не сохранились следы.

Снова правда от меня ускользала. Что случилось со мной и с Максом? Куда делся Булгаков, почему на его дачу приехал Степан, и что за люди с ним были — голоса все незнакомые.

Вопросов оставалось много. И выход имелся один, без вариантов, — играть. Играть и пытаться найти лазейки, учиться тому, о чём говорил Макс. Стать искусственным, мать его, интеллектом. Хотел ли этого я? Нет. Но мне однозначно было интересно решить неразгаданную задачу с тремя неизвестными. А значит, этой был мой персональный приказ самому себе — выжить и восстановить все данные.

Поставив себе чёткую цель, я отправился к воеводе, чтобы получить новое задание или подсказку по Богомирью.

* * *

Тем временем в одной из северных колоний для особо опасных преступников

Президент позвонил на личный телефон начальника тюрьмы Демидова Ивана Харитоновича, когда тот читал документы, принесённые секретарём на подпись.

— О армс cитойенс, формез воз батальонс, маршонc, маршонc![17]— сказали пароль в трубку.

Секретарь, находившийся рядом, наблюдал, как на лице полковника сначала отразилось возмущение и непонимание, а потом глаза остекленели, шеф вытянулся во фрунт:

— Да, господин президент!.. Так точно!.. Секретарь… Есть!.. Свободен! — последняя реплика относилась уже к секретарю, на которого перевёл взгляд побледневший начальник тюрьмы.

Президент терпеливо ждал, когда Демидов останется один в кабинете. Затем напомнил о священном долге каждого солдата защищать свою страну от внешнего и внутреннего врага. Напомнил о детях и стариках, умирающих от голода. О нестабильной экономике, которую ожидает крах из-за коррупции и несовершенной пенитенциарной системы. С Демидова пот лился градом, полковник то и дело отирал пот со лба, но сесть в кресло духу не хватало, ведь господин Президент знал всё.

— Сегодня утром, наконец-то, было достигнуто соглашение, в результате которого приняли закон о высшей мере наказания, — спокойно и торжественно сказал Виктор Викторович. — В связи с этим на вас, Иван Харитонович, возложена священная миссия…

Далее глава государства дал инструкции, напомнил об осторожности и предусмотрительности, после чего положил трубку, ласково попрощавшись с полковником и выразив надежду на скорую встречу в Москве. На церемонии вручения звания генерала и ордена «За заслуги перед Отечеством».

Связь прервалась, и Демидов плюхнулся в кресло. Засмеялся, потом заплакал. Опять засмеялся. Соскочил с места и бросился к сейфу. Достал оттуда коньяк и налил рюмочку. Жахнул одну. Налил вторую и отставил. Нужно было всё предусмотреть.

Сначала объяснительная на имя Президента о подтверждении согласия на выполнение приказа. Затем записка близким, на тот случай, если исполнение приказа встретит препятствия. Объяснительную Демидов написал старательно, а записку — одним махом, ибо был заранее уверен в положительном исходе дела. Президент дал точные указания, что делать, а президент никогда не ошибается, поэтому всё будет хо-ро-шо!

Запечатал конверт с записками и положил на стол, поверх документов. Вызвал секретаря и приказал через десять минут срочно собрать весь штат у себя в зале для совещаний. Дал и ещё одно важное указание — поставить для табельного оружия коробку в приёмной.