Комбриг

– Сам замнаркома Госконтроля подписал! Так что прикинь, браток, на какой верх эти сволочи пролезли? Пролезли, а потом целую военную оппозицию организовали. Вроде как для недопущения бывших генералов в войска, а на самом деле вишь как оно выходит? Лучших бойцов Красной армии уничтожить хотят!

Впечатленный размерами предательства водила вхолостую открывал и закрывал рот. Я же, разыгрывая эту сцену, преследовал свои цели. Как бы там дальше ни пошло, этот парень ведь молчать не станет. И пойдут по Москве слухи гулять. А слухи – такое дело, что бороться с ними практически невозможно. При этом, кто такой Чур, народ хорошо знает (ну так еще бы – столько в газетах о его подвигах писать). Так что я в их представлении нечто среднее между Ильей Муромцем и Георгием, поражающим змея. Поэтому, когда люди узнают, что народного героя какие-то хмыри завалить захотели, то я этим хмырям не позавидую.

Ну а потом, оставив парня под присмотром автоматчика, пошел посмотреть, чего еще за это время добыли мои ребята. Тем более что из будки доносилось громкое мычание, перемежаемое торопливыми словами. То есть процесс шел весьма активно. Заглянув внутрь, увидел, что мычит «кожаный» в свою модную фуражку (это когда его поторапливали с ответами), но колется весьма активно. Поэтому по итогам очень быстрого допроса выяснилось, что вороги планировали меня привезти в дом купца-миллионщика Хлынова, что в Чашинском переулке недалеко от Никитского бульвара. Привезти, упаковать и доложиться о выполнении задания.

Ну, в общем, как я и ожидал – чекистов к этому делу подключать не решились, так как в этом случае могло возникнуть слишком много ненужных вопросов, вот противники и воспользовались своими силами. Именно поэтому и дом купца, и такие неумехи в группе захвата. Нет, чекисты тоже в массе своей пока не блещут, но эти уж совсем какие-то лохи. А уж если учесть, что все их действия были насквозь противозаконными (ну не было у них никаких прав меня арестовывать, даже если бы я был насквозь жуликом), то количество косяков за «оппозиционерами» возрастало с каждым шагом.

У меня же прямо наоборот – как командир отдельного специального подразделения Красной армии, я должен был немедленно пресекать все проявления контрреволюции, вплоть до расстрела на месте. Вот получается, что и пресекаю…

Далее Марк (так звали «кожаного») поведал, что он успел доложить по телефону о провале задания, и теперь его очень ждут для выяснения подробностей. При этом ждет не кто-нибудь, а сам Абрам Захарович. Также выяснилось, что при нем обычно находится двое охранников, да в самом здании постоянно пребывает от трех до пяти человек.

В общем, что тут говорить – поехали мы в Чашинский переулок. Перед этим я дал распоряжение надеть все награды, поэтому восторженно косивший в мою сторону водитель всю дорогу не умолкая трещал, то выпытывая подробности наших геройств, то злобно ругая просочившихся в верха предателей.

Проезжая по Средне-Пресненской и увидав вывеску акционерного общества «Столярова и К°», попросил притормозить. «Гарфорд», пронзительно скрипнув тормозами, застыл возле входа, а я, пройдя внутрь, поинтересовался у сидящего за конторкой гражданина, где у них телефон. Тот, глядя на ордена и ремни амуниции, даже вопросов не стал задавать, тут же проведя меня на второй этаж. Там, отперев дверь, широким жестом указывая на большой черный аппарат с латунным чашечками, произнес:

– Прошу-с вас.

Сняв трубку и крутнув ручку, дождался ответа оператора (да-да, той самой легендарной барышни), после чего попросил соединения с названным номером. А когда мне ответили, выдал несколько кодированных фраз и назвал адрес, где меня надо искать. После чего вежливо поблагодарив служащего «АО», спустился к машине. Ну вот. Дело сделано. Теперь Жилин в курсе, что я прибыл.

Хм, а вы что думали? Что отмороженный на всю голову Чур рванет в столицу самостоятельно разбираться с противником? В одну морду? Ага, как в том анекдоте – с голой пяткой против шашки. Ну уж нет. У нас с Жилиным были свои ходы на самые разные случаи жизни. Поэтому еще в Таганроге я, не афишируя, встретился со своим человеком – самым обычным парнем, работающим на железной дороге. По-тихому передал ему текст послания для отправки в Москву. Конечно же не на имя и. о. предсовнаркома. Вовсе нет. Павел просто дал телеграмму своему «кузену». Текст совершенно нейтральный – насчет заболевшей тетушки и поехавшей ее проведать сестры. А уже в Ростове я получил подтверждение получения этой телеграммы (которое означало, что Иван в курсе моего выезда) и с чистой совестью отправился в столицу.