Комдив

– И вам не хворать, Георгий Константинович. Хочу вас предостеречь от большой ошибки. Зря вы с Хрущёвым связались: этот клоун очень злопамятен и, как только придёт к власти, припомнит всем и реальное, и мнимое, а вас как минимум в отставку вышвырнет. Вы для него очень опасны будете: вдруг вам что не понравится и вы с ним то же самое, что и с Берией, сделаете? Так что от греха подальше отстранит вас от командования и в отставку, а ещё лучше – под домашний арест куда-нибудь на дачу.

– И откуда у вас такие сведения?

– Сорока на хвосте принесла. Вас не удивляет, что я знаю, зачем вы тут и кто вас, скажем так, послал на это дело?

Жуков задумался, прикидывая расстановку сил, которая с моим появлением явно стала не в его пользу. Он взял с собой батальон солдат – для захвата дачи Берии и подавления его охраны этого вполне хватало, – но тут появился я, и тоже с батальоном солдат, только на броне. Четыре десятка бронетранспортёров с крупнокалиберными пулемётами крыли его карты.

– Мои гарантии? – наконец произнёс Жуков.

– Сохранение статус-кво – и вы не лезете в политику. С Берией я договорюсь.

– Думаете, он лучше Хрущёва?

– По крайней мере он хороший хозяйственник, а это для нас сейчас самое главное. Кроме того, он сам сейчас увидит, что тридцать седьмой год больше не повторится: армия просто уничтожит его, если он попытается без причин арестовывать командиров. Хотя, насколько я знаю, при нём, наоборот, начали реабилитировать и выпускать.

– Чёрт с вами, надеюсь на ваше слово. Яковенко, отбой! Всем возвращаться!

Люди Жукова, опасливо поглядывая на моих бойцов, стали отступать, а те спокойно пропустили их мимо себя. Попрощавшись с Жуковым, я подъехал к воротам дачи Берии и, выйдя один из машины, подошёл к ним.

Через минуту меня пропустили внутрь и проводили к Берии.

– Здравствуйте, Игорь Николаевич. И как всё это понимать?

– Как неудавшуюся попытку государственного переворота.

– Почему неудавшуюся?

– Потому что я против. Не хочу допускать Хрущёва до власти: этот клоун такого натворит, что потом спустя десятилетия нашим потомкам икаться будет.

– Вы что-то знаете? – тут же насторожился Берия.

– Да, кое-что знаю, однако, извините, свои источники вам не сдам, придётся вам поверить мне на слово. Из основного: запрет артелей и личного хозяйства колхозникам, а ещё обложение всех фруктовых деревьев налогом. Надо говорить, к чему это приведёт?

– Не надо. Новый голод и исчезновение множества товаров народного потребления.

– Вот именно. Лишимся большинства фруктовых деревьев: будет с них доход или нет, ещё неизвестно, а денежку за дерево плати. А кроме того, он планирует вывести высших партийных функционеров из-под надзора госбезопасности. Со временем это приведёт к развалу страны. Вы сами прекрасно понимаете, что если нет контроля и ответственности, то начинают расти беззаконие и вседозволенность. Правда, и ряд ваших последних решений по национальной политике и возвращению территорий я не приемлю: это ваша большая ошибка. Мы должны сосредоточиться исключительно на своей стране и не пытаться насильно пропагандировать свой строй.

– Почему вы так думаете?

– Основная ошибка Маркса – это непринятие им в расчёт особенностей менталитета разных народов. Построение коммунизма возможно только у нас, но не в Европе. Там в основе менталитета ярый индивидуализм, а он не подходит для построения коммунизма. Мы, если попробуем насильно строить его там, проиграем. Лучше всего на своём примере показать всем наши преимущества и на деле сделать так, чтобы наши рабочие имели всё: своё жильё, товары народного потребления, машины. Чем лучше будут жить наши люди, тем сложней будет нашим врагам вести среди них свою пропаганду, и, наоборот, мы сможем всему миру показать, как хорошо жить при нашем строе.

Я проговорил с Берией более двух часов, обсуждая с ним пути развития страны. В итоге мне всё же удалось убедить его отменить ряд принятых под его давлением постановлений и не трогать Жукова. Было, конечно, очень трудно находить убедительные аргументы в пользу своих слов, не открывая своё послезнание, но я смог.

А через два дня вышел некролог по кукурузнику, в котором сообщалось, что от сердечного приступа умер верный ленинец и тому подобное. История окончательно перешла на новые рельсы. Берия действительно отменил ряд своих постановлений и не очень вкладывался в другие страны, сосредоточив все усилия на развитии СССР. Кроме того, он неожиданно сделал меня своим помощником, и в 1968 году я стал председателем правительства, тем самым возглавив его.

Конечно, противостояние со странами Запада сохранилось, но того же Карибского кризиса не случилось. На негласной встрече с представителями западных стран до них было доведено, что СССР не будет стремиться насаждать во всём мире коммунизм военным путём, но на любые попытки нападения последует ответ массированным ядерным ударом по всем западным странам.