Комдив

Пока же стоит перед предстоящими переговорами запастись лишними козырями, и мощные танки будут тут очень кстати. По докладам специалистов, американские и английские танки комфортны, но вот по своим боевым качествам они не очень. На данный момент достаточно эффективно противостоять немецким танкам может только тяжёлый английский «Черчилль», и то его орудие явно не дотягивает до нужных кондиций. Он сопоставим с нашим КВ-1; правда, чего таить, лобовая броня у англичанина толще, так что защищён он лучше, но на этом его преимущество над КВ и заканчивается, в остальном они примерно равны. А остальные танки союзников равнозначны нашим Т-34, но уже уступают новым Т-43.

Хорошо бы к началу конференции значительно потеснить немцев, что вполне возможно. Армия Севастьянова пошла в рейд, и первый успех, считай, мгновенный – повторное освобождение Белгорода. А зная полковника Прохорова, который, по сути, и верховодит у Севастьянова, можно рассчитывать, что скоро пойдут лишь радостные донесения.

Не зря говорят, что хуже всего ждать и догонять. Вот и я сижу в Харькове со штабом армии и жду у моря погоды. Наши манёвренные группы разбежались по округе и принялись геноцидить гансов и прочую шушеру, а я, как командир дивизии, вынужден сидеть вместе со штабом и лишь ждать донесений об успехах. И ведь хрен сейчас из Харькова уйдёшь: не дай бог, какие немецкие части после этого снова сюда войдут, и придётся тогда выбивать их снова, уже с большой кровью. Так что приходится сидеть на попе ровно и ждать, пока войска Ватутина подойдут к городу. Только когда фронт подойдёт к нам, можно будет двигаться дальше. Правда, тогда уже придётся задержаться на пополнение припасов. Мы хоть и прихватили с собой достаточно топлива и боеприпасов, но к этому времени уже и потратили прилично, так что для успешного продолжения рейда не мешает пополниться.

Наконец через три дня передовые части Воронежского фронта подошли к городу, а на следующий день в Харьков прибыл и Ватутин вместе со своим штабом. Мы с Севастьяновым, разумеется, отправились к нему на доклад. Правда, я в основном стоял позади Севастьянова и не отсвечивал, предоставив непосредственному начальнику самому хвастаться нашими успехами и достижениями.

Ватутин со своими штабными выслушал нас и остался доволен, а мы, получив одобрение на продолжение рейда, двинулись к себе. Главное, Ватутин распорядился немедленно выделить нам всё необходимое, благо первые транспорты с припасами уже стали приходить. До самого утра мы пополнялись и в семь утра двинулись дальше.

У меня было несколько вкусных целей на примете. Общей целью нашего рейда был удар по немецким тылам вдоль всего фронта в направлении Краматорска, Сталино (Донецка) и Мариуполя. Самым лучшим подарком нашим войскам, которые должны были перейти в наступление по этой линии, было создание атмосферы хаоса и паники в немецких порядках. Правда, первой нашей целью оказался находившийся на пути нашего следования немецкий аэродром, который немцы не успели эвакуировать.

Стремительность нашего броска застала их врасплох. Хотя общая скорость нашей армии составила порядка тридцати километров в час, но то обстоятельство, что мы двигались без задержек, позволило нам пройти приличное расстояние за день, и это с учётом того, что по дороге мы громили все встреченные немецкие части. Разрозненные и достаточно небольшие немецкие гарнизоны выносились мгновенно, потому что силы сторон были несоизмеримы: относительно маленькие немецкие части подвергались атаке значительных сил на бронетехнике. Мы появлялись внезапно, и сразу следовала атака Т-43 при поддержке бронетранспортёров, которые своим огнём давили малейшие попытки сопротивления.

Уже отработанная тактика зачистки населённых пунктов работала на пять. Все деревни и даже небольшие городки захватывались с ходу передовыми частями, после чего мимо радостных и ошеломлённых жителей следовала вся наша колонна, которая растянулась более чем на десяток километров, и вид многочисленной техники, проходившей мимо, радовал жителей. Правда, была тут и своя даже не ложка, а целый бидон дёгтя на бочку мёда. Мы проходили мимо, оставляя жителей, пусть теперь и ненадолго, на власть оккупантов, так как немцы сюда ещё вернутся.

В качестве хоть какой-то гарантии неприкосновенности мы в каждом населённом пункте оставляли большие таблички на немецком:

Немецкие солдаты и офицеры! В случае уничтожения вами этого населённого пункта и его жителей мы найдём вас и полностью уничтожим ваши подразделения до последнего человека, а потом, после нашей победы, ваши семьи будут высланы в Сибирь в трудовые лагеря.

Полковник Прохоров