Комдив

Главное, что ближе двухсот километров от Москвы немцев нет, так что линия обороны проходила по линии Тверь, Ржев, Вязьма, Ефремов. Я лишь примерно представляю себе эту линию, а главное не знаю, что было в моём времени захвачено немцами, а что нет. Радует лишь то, что полк хоть и понёс потери, но сохранился и что его переводят в Москву, правда на сколько неизвестно и думаю долго ему тут задержаться не дадут. Через две недели меня снова пришли навестить Неверов и Коржов, и от них я узнаю последние новости о моём полке, а они хоть стой, хоть падай, хорошо, что я и так лежу. Это было, как пустым мешком по голове, короче мой полк переформировывается в дивизию. В первый момент я просто впал в ступор, а кто командовать будет, или Громова на первый полк, а я буду, как выйду из госпиталя второй полк формировать, когда Неверов, мне всё разъяснил, он сам это только вчера узнал, когда его вызывали в отдел кадров. На фоне наших успехов, как в рейдах, так и сначала в обороне, а потом и в наступлении, высокое начальство решило на основе моего полка создать отдельную механизированную дивизию, которая будет подчиняться лично ставке. Вот такие пироги с котятами. Полковник Громов, который принял командование полком так и останется его командиром. Командовать вторым полком, который будет сформирован здесь, в Москве, будет полковник Брагин, а я назначаюсь командиром этой дивизии. И вот что теперь с этим делать? Во-первых, я не уверен, что справлюсь, знаний не хватает, а во-вторых, это же сколько у меня завистников появится, и так уже очень многие косо смотрели, считая меня выскочкой, ещё бы, в 23 года уже полковник и командир отдельного полка, а теперь вообще командир дивизии. Я бы честно говоря охотнее остался командиром отдельного полка, хотя бы год ещё, глядишь страсти поутихли бы, но от меня это не зависит к сожалению. И ведь не пойдёшь к начальству с просьбой, а отыграйте вы пожалуйста всё назад, оставьте меня командиром отдельного полка. Теперь вся жизнь будет, как на вулкане, в любой момент взорваться может. Ведь чем выше заберёшься, тем больнее падать, а добрые души, что бы помочь мне упасть найдутся, даже наверняка в очередь выстроятся, что помочь.

Сослуживцы ушли, а я остался в смятении, так как такой новости я совсем не ожидал, зато с санитаркой, которую звали Люда, у меня сложились отличные отношения. Меня только немного смущало, что она подсовывала под меня утку, когда я не мог вставать с кровати, мне было откровенно стыдно этого. Люда ничем не показывала, что её это тяготило, и меня за это не призирала, а как раз наоборот. Короче похоже я её тоже понравился, так что у нас потихоньку созревала любовь-морковь. Кстати фигурка у неё оказалась тоже обалденной, короче всё было исключительно в моём вкусе. Вот так я и поправлялся, время летело быстро, хотя считай единственным моим развлечением, была только тарелка репродуктора на стене палаты, которая всегда была включена. Прошёл январь, я уже уверено ходил, раны затянулись и с меня сняли повязки, хорошо ещё, что обошлось без переломов, так что в середине февраля меня наконец выписали из госпиталя и даже дали десять дней отпуска для поправки здоровья. Вот честное слово, я не знал, что с этим делать. Мой реципиент был, как и я, сиротой, это я позже выяснил, для меня это была отличная новость. Казалась бы, что в том хорошего, что ты сирота, в обычной жизни ни чего хорошего, а в моём случае преимущество. Останься со мной память прежнего Игоря Прохорова и наличие семьи в принципе не принесло бы мне неудобства, а так это были бы совсем чужие люди. Поэтому я не стал использовать этот отпуск, а отправился в расположение своей уже дивизии. Вернее сначала я явился в отдел кадров армии, где мне поменяли удостоверение, а также дали официальное направление в дивизию. Вот я явился туда нежданчиком, причём добираться пришлось самому, хорошо хоть дивизия располагалась непосредственно в Москве. На входе в расположение стоял незнакомый боец, я конечно не мог знать в лицо всех своих бойцов, но вот они меня знали, а этот не знал, значит новенький, так как по словам майора Неверова, располагалась тут только моя дивизия. Часовой остановил меня, после чего вызвал разводящего. Качать права я не стал, часовой действовал правильно, увидев незнакомого командира, который не имел права прохода, вызвал разводящего. Мне даже ждать не пришлось, это ведь не полевой лагерь, тут была настоящий КПП и разводящий вышел сразу, вот только он тоже был новеньким. Пришлось мне на КПП ждать, пока сюда не прибежал дежурный по части, который оказался из старичков и прекрасно меня знал, и я его знал. Только увидев меня, он сразу перешёл на строевой шаг и остановившись передо мной отдал честь и доложил всё по уставу. Часовой с разводящим слегка струхнули, когда поняли, что не пускали в расположение части самого комдива, но я повернувшись к ним, лишь поблагодарил за правильное несение службы. А что, ходют тут всякие, а потом страусы пропадают, а если вместо меня оказался немецкий шпион в нашей форме, тогда что?